Жрецы и фараоны. Сны

– Ладно, делайте что хотите, мне все равно. В конце концов, один раз помирать, да и компания вроде нормальная… В морг-то доставите?

– В лучшем виде и с ветерком, – засмеялись ребята.

Минут через двадцать принесли бутерброды, картошку, колу, соусы, в общем, все то, от чего у диетологов волосы встают дыбом. Молодые люди заказали себе гамбургеры со свиноговяжьими котлетами, а барышне – с куском жареной семги. Проголодавшиеся особи мужского пола тут же набросились на бутерброды, поливая их всевозможными соусами и закусывая картошкой фри. Татьяна какое-то время смотрела на весь этот цирк с отвращением, но голод взял свое, и она потянулась к бутерброду. Откусив краешек, она не ощутила отвращения, ибо умело подобранные ингредиенты (листья салата, зелень, помидор, сладкий перец, какой-то соус, сыр и, собственно, рыба) сделали свое дело – было действительно вкусно. Правда, картошку фри она есть все-таки не стала.

В этот день больше ничего не случилось. Поев, поболтав и посмеявшись, молодые люди разъехались. Вернее, Дима с Татьяной подвезли Андрея к посольству, после чего вернулись за город на дачу Иезуита. Высадив Татьяну возле дома, Дмитрий поехал к супруге.

Утром Иезуиту доложили о прогулке дочери в деталях и с фотографиями. Надо сказать, что кое-что спецслужбы еще не разучились делать, хоть и служили уже не во имя державы и не за царя-батюшку… Иезуит просмотрел фотографии без особого интереса, затем велел позвать к нему Дмитрия и распорядился продолжать вести наблюдение за дочерью. Дмитрий появился минут через десять.

– Звали?

– Расскажи-ка мне о новом ухажере моей дочери.

– А что именно рассказать?

– Все, что считаешь нужным… И все, что не считаешь, тоже расскажи…

– Да, собственно, и рассказывать особо не о чем: встретились, бродили по городу, затем засели в кафешке и болтали, потом позвали меня, перекусили и разъехались. Вот и все.

– О чем болтали?

– О чем болтали до моего прихода, не знаю, а при мне ничего серьезного: шутили, хохмили.

– А чего тебя позвали? Откуда такие теплые отношения с охраной?

– Дак это я для Татьяны охрана, а для Андрея просто человек…

– Так это он тебя позвал?

– Да.

– И каким же образом?

– Позвонил.

– Так. Подожди. А откуда у него твой телефон?

– Я его привозил на дачу, когда праздновали ваше награждение. Его пригласила Татьяна, а так как он города не знает, велела его забрать и привезти. А потом я его отвозил обратно.

– Понятно. И пока ехали, болтали всю дорогу.

– Ну да.

– И о чем болтали?

– О спорте. Он боксер, я занимался рукопашкой, вот и нашли общие темы.

– А какие у них с Татьяной отношения?

– Думаю, никаких.

– Откуда такие выводы, ты ведь с ними только поел? Или чего-то не договариваешь?

– Думаю так, потому как этот парень сильно не похож на всю остальную тусовку: одевается просто и без изысков, судя по всему, не любит тусить, и самое главное, по-моему, ему абсолютно пофигу, какую Вы должность занимаете и сколько зарабатываете, в отличие от остального контингента примажоренной молодежи.

– Ты хочешь сказать, что я для него пустое место, – начинал злиться Иезуит от спокойствия и уверенности, с которыми этот молодой охранник говорил о его фигуре.

– Не знаю, но, возможно, Вы для него такой же человек, как любой встречный на улице.

– Не могу понять, ты меня пытаешься разозлить, делая такие выводы?

– Я работаю у Вас, и Вы мне платите. Не буду лукавить, платите хорошо. Поэтому и пытаюсь быть объективным, а не говорить то, что Вы хотите услышать. Но коли изволите, то могу отвечать односложно и преданно смотреть в глаза.

– Да нет, уж лучше так, чем как все остальные. Итак, откуда такие выводы об отношениях моей дочери и этого боксера?

– Насколько я понимаю, виделись они всего пару раз. Я неоднократно отвозил Ваших гостей из молодежи и точно могу сказать, что он сильно от них отличается. А все необычное и загадочное интересно.

Вот поэтому, наверное, Татьяне пока не скучно с ним. Но, думаю, это не надолго.

– Почему так решил?

– Уж очень сильно он от всех отличается. Думаю, причину этого можно найти где-то в медицинской энциклопедии. У моего двоюродного брата сын аутист. Так вот, повадки поведения моего племянника и Андрея очень похожи. И хотя Андрей точно не болен аутизмом, но что-то от этой болезни у него все-таки есть: он живет в каком-то своем мире и лишь время от времени из него возвращается. А девушки любят внимание, и чтобы мир вертелся вокруг них. Отсюда и мой вывод, если хотите, – эти отношения очень ненадолго: интерес Татьяны к чему-то незнакомому быстро закончится, а его замкнутость, в конце концов, начнет ее раздражать.

– Значит, говоришь, аутизм, – стуча пальцами по столу, себе под нос сказал Иезуит. И Соломонович говорил, что были подозрения на аутизм. – Ладно, поглядим. Авось, ты и прав… Можешь идти. Надеюсь, тебе не надо рассказывать, что наш разговор не для передачи далее.

– Нет.

– Хорошо. Иди.

Через мгновенье после ухода Дмитрия в кабинет из потайной комнаты вошел Соломонович. Иезуит вопросительно посмотрел на него.

– Парень неплохо держался, но был не совсем искренним.