Жрецы и фараоны. Сны

– У меня мальчик! Три шестьсот! Сорок восемь сантиметров! Пока Димка добежал к автомобилю, Кирилл сорвал на клумбе цветов и бросил над головой орущего от счастья папаши… Компания кричала, резвилась, обнималась и всяческим способом нарушала некогда принятые правила «социалистического общежития»…

В общем, утро дружный коллектив встретил в отделении милиции… Нарушителей общественного спокойствия усадили в воронок, предварительно обездвижив руки наручниками и врезав пару раз дубинкой поперек спины порядка ради, а не забавы для. Абсолютно трезвая троица всю ночь напролет развлекала полусонных работников районного отделения милиции и полупьяных сокамерников: пели песни, танцевали, кричали – веселились, одним словом. В порыве веселья какая-то полупьяная особь из задержанных попыталась навести порядок в камере. Кирилл схватил незадачливого смутьяна за шиворот и сказал ему что-то на ухо, после чего пьяница смирился со сложившимся положением вещей, улегся на лавку и захрапел.

К десяти часам в районное отделение прибыл Соломонович. Начальник отделения был явно обескуражен и не знал, что делать: то ли сразу застрелиться, то ли застрелить наряд, который так неосмотрительно упаковал столь важных людей, об освобождении которых хлопотал сам министр. Дверь в камеру открыли, и троица, быстро пройдя мимо Соломоновича, выскочила на улицу. Соломонович медленно проследовал за ними. Выйдя на свежий воздух, ребята попрощались и разъехались: Кирилл уехал на машине, а Андрей с Дмитрием на метро. Соломонович, проводив нарушителей спокойствия долгим взглядом, вразвалочку зашагал по тротуару, заложив руки за спину, а его автомобиль медленно покатился следом.

Забрав в отделении отобранный стражами порядка мобильный телефон, Андрей обнаружил около двадцати пропущенных вызовов. У Кирилла была та же ситуация. Думаю, не стоит напрягаться, дабы узнать, кто звонил. Безусловно, это были Татьяна и Ирина. Девчонки, уехав с «поля брани» в «приподнятом» настроении, не находили себе места. Татьяна предложила поехать к ней, чтобы отпустить охранника. Дом, в котором у Иезуита была квартира (хотя апартаменты площадью в 600 кв. м легче назвать домом), охранялся все тем же девятым управлением, что и сам Иезуит – уж очень много в этом доме проживало чиновничьей братии высокого ранга. Выйдя на своей станции метро, Андрей набрал Татьяну:

– Привет, тебе чего не спится по ночам?

– А как, по-твоему, я должна была спать?

– Думаю, крепко в горизонтальном положении на левом или на правом боку – это как тебе больше нравится.

– Ты опять издеваешься?

– Не-а, шучу. У нас была очень веселая ночь: у Димки родился сын, вот мы и отмечали это чудное событие.

– А на мой звонок тяжело было ответить? – обиженным голосом сказала Татьяна.

– Поверь, звоню, как только такая возможность появилась.

– То есть до этого у тебя в связи с бурными гуляньями возможности не было?

– Ну, где-то так, – смеясь, ответил Андрей.

– А нас почему с собой не позвали?

– Ну, как тебе сказать? Просто место наших ночных гуляний было несколько экстравагантным и явно не подходило для двух хорошо воспитанных миловидных особ, коими вы являетесь, одним словом, там был исключительно суровый мужской коллектив.

– Издеваешься?

– Нет. Это чистейшая правда. Кирилл и Димка могут подтвердить.

– Вы что, подружились с теми отморозками?

– С теми – нет… Там потом другие приехали… Тоже веселые ребята…

– Перестань говорить со мной загадками.

– А ты перестань задавать вопросы вокруг да около.

– Хорошо, не будет ли так добр многоуважаемый сударь сообщить мне, несведущей, чем закончилось так бурно начавшееся знакомство с аборигенами отдаленной местности града стольного?

– Да, в общем-то, ничем не закончилось. Правильнее будет сказать, что оно так и не началось.

– То есть как это?

– Оказалось, что папаша Кирилла приставил к нему пару здоровенных хорошо воспитанных охламонов в качестве охраны.

– И? – с нетерпением спросила Татьяна.

– И ничего. Один выстрел в воздух – и агрессивно настроенная публика тихо ретируется, а мы уезжаем восвояси несолоно хлебавши. Короче, все закончилось как нельзя лучше. Было поздно, и мы не стали вас беспокоить, а тут еще и Димка попросил отвезти его в роддом. Вот, собственно, и все.

– А Димка как появился в том месте? – никак не унималась Татьяна. – Или ему сорока нашептала?

– Сорока здесь ни при чем, это я ему позвонил: думал отвлечь человека от мук ожидания и пригласил в кино, вот только он, видимо, не успел, и поэтому прибыл только к окончанию банкета. И хватит меня допрашивать.

– Димка по определению не может прийти невовремя. Ладно, не хочешь говорить правды – не надо. Все целы, и слава Богу. Мы сегодня увидимся?

– С удовольствием, но только вечером, а то я никакой: спать сильно охота, мы же не спали совсем. Я несколько часиков вздремну и наберу тебя. Хорошо?

– Хорошо. Если честно, то я собиралась сделать то же самое.

– Ну, вот и ладушки.