Я вошёл в библиотеку, ощущая, как меня охватывает необъяснимое волнение. Это место было наполнено древней магией, я чувствовал её в каждом камне, в каждой книге. Я решил осмотреть полки, проводя рукой по корешкам книг. Большинство из них были написаны на незнакомом мне языке, но кое-где встречались и знакомые символы. Взяв одну из них и раскрыв её посередине, я увидел странные схемы, чем-то напоминающие изображения микросхем. Не понимая, как подобное могло оказаться здесь, я открыл другую книгу, но и там оказалось нечто подобное. В нескольких других книгах были изображены магические круги, а в одной даже принцип создания големов. Но зачем это нужно, разве не проще просто использовать навык? Но быть может, эти книги имеют в себе ценность, хотя бы историческую? Решив, что лишним не будет, я закинул в инвентарь около сотни разнообразных книг, стараясь подбирать творения на разные темы. Потом обращусь к кому-нибудь в Мордхолле, да хотя бы даже к Рейне, она точно знает человека, что сможет мне помочь с переводом. В целом же, было ощущение, будто я попал в какой-то музей, где собраны знания цивилизации, которой уже давно нет. Но как тогда эти знания могли оказаться здесь, да ещё и охраняемые монстром? Хм, у меня было лишь одно предположение. Возможно, это место было обитаемо ещё до Великой Погибели. Скорее всего, люди в спешке покинули это место из-за нападений монстров, а кто не успел, превратились в монстров.
Закончив с мародёрством, я напоследок осмотрел библиотеку и собирался уже покинуть её, но обратил внимание на постамент в дальнем углу комнаты. На нём лежала книга, окованная серебром, а на её обложке был изображён символ, который я уже видел раньше на дверях подземелья: луна, окружённая кольцом из рун.
— «Идентификация», — скомандовал я, ощущая, как сердце забилось чаще.
Вот, значит как. Усиление магии крови было бы для меня неплохим бонусом, но вот последний пункт перевешивал все плюсы. Да и становиться ближе с какой-то там тёмной богиней желания у меня не было. А что, если попробовать прочитать её, не снимая с постамента? Да и руками лучше, думаю, не касаться. Вернувшись в кладовку, я взял первую попавшуюся на глаза палку и, подойдя к постаменту, потыкал ей в книгу. Я ожидал чего угодно, оттого, что книга оживёт, до каких-нибудь спецэффектов, но всё было тихо. Уже более смело, я подошёл поближе, и перевернул обложку, тут же отпрыгивая подальше. Но и сейчас ничего не произошло.
— Да что за хрень я творю, не укусит же меня книга, в самом-то деле.
Страх был иррациональным, но от этого не менее реальным. Будто сами стены библиотеки шептали мне об опасности, предупреждали о чём-то зловещем. Я снова подошёл к постаменту, на этот раз оставив палку в стороне. Сердце колотилось, словно я собирался спрыгнуть с обрыва. Осторожно, словно боясь разбудить древнее зло, я протянул руку к книге. Её обложка была холодной на ощупь, металл словно впитывал тепло моей кожи. Я перевернул страницу. Страницы были из тонкого, почти прозрачного пергамента, исписанного аккуратным, изящным почерком. Язык был незнакомым, но от него исходила странная энергия, словно сами символы были наполнены силой. Я начал читать. Точнее, пытался читать. Я не понимал ни единого слова, но словно что-то внутри меня откликалось на эти символы, пробуждало древние, забытые инстинкты, завораживая и не давая оторваться. Я чувствовал, как по моим венам течёт не кровь, а раскалённая лава. Тьма вокруг меня сгустилась, словно признавая мою новую силу. Внезапно символы на странице вспыхнули ярким светом. Я зажмурился, защищая глаза рукой. Когда свет померк, я увидел, что нахожусь уже не в библиотеке. Я стоял на вершине холма, а подо мной раскинулось бескрайнее поле, залитое багровым светом заката. Небо над головой пылало, словно охваченное пожаром, а воздух был тяжёлым, пропитанным запахом крови и дыма. Вдалеке на фоне пламенеющего небосвода, виднелись руины древнего города. Я оглянулся и увидел её. Высокую, стройную женщину в чёрных, как ночь, доспехах. Её лицо было прекрасным и холодным, а в глазах, цвета расплавленного серебра, горело странное пламя.
Она смотрела на меня с благоговением и страхом.
— Вестница… — прошептала она, её голос был низким и мелодичным, словно звон серебряных колокольчиков. — Ты вернулась…
Женщина опустилась на одно колено, склонив голову.