Жуга. Книги 1-4 + авторский сборник

С ведра закапало в огонь, зашипело. Начало закипать. День шёл на спад, в кустах уже нудело комарьё. На обратном пути Серёга прихватил две охладившиеся бутылки (все этикетки с них мы предусмотрительно соскребли, чтобы их не унесло течением и не демаскировало тайник). Пиво растравило аппетит. Мы определили в дело одну из стерлядей, вторую упаковали в мешок с крапивой и спрятали в кустах, заправили варево лаврушкой, солью и душистым перцем, и меньше чем через полчаса получили целое ведро ухи с классическим янтарным жиром поверху. Запахи над поляной поплыли умопомрачительные. Мы подсели ближе, вооружились мисками и ложками и тут вдруг услыхали шум автомобильного мотора.

Точнее — двух моторов.

Ехали сюда.

Мы переглянулись. Как ни хотелось нам есть, сперва надо было разобраться, кого там принесло. Серёга с головой залез в палатку и зашуршал деньгами, а я переложил поближе удостоверение и подальше — мешок с рыбой.

Меньше чем через минуту на дороге показались визитёры: шикарная «четырёхсотая» «БМВ» и вслед за нею — кремового цвета «уазик»-«буханка» (судя по замазанному на дверях кресту — бывшая карета «скорой помощи»). Дорога была раздолбанная, в выбоинах, водитель иномарки вёл машину медленно, опасаясь повредить кардан. «Уазик» держался в кильватере. Наконец они доехали до нас, остановились и распахнули дверцы.

У меня отвисла челюсть, когда из «бэхи» полезли «новые башкиры». Это я для себя так их окрестил, ибо на «нового русского» они походили как две капли, за исключением одной детали. (Не той. Сейчас поймёте, какой.) Экипировку каждого составляли: традиционный малиновый пиджак, белая рубашка, галстук, веерные пальцы с массивными золотыми «гайками» и… болотные сапоги, раскатанные вверх по самое не могу. Было их двое. Один — примерно с Кабанчика ростом, но такой же в ширину, головастый, кудрявый с проседью, с обаятельным круглым лицом под цвет пиджака, держался по-хозяйски уверенно. Другой был полная ему противоположность — с прямыми волосами, худой, высокий, голенастый, как цапля. Лицо его, узкое, скуластое и остроносое, почти без подбородка, походило на щучью морду. У одного фамилия оказалась Баев. У другого — Боев.

— Давно сидим? — поздоровался мордатый.

— Не очень, — в тон ему отозвался я, уже смекая, что придётся убираться. — А что?

— Так, ничего. Мы примостимся тут?

Я удивился.

— Примощайтесь… То есть э-э… моститесь… В общем, присаживайтесь.

И я демонстративно передвинулся, слегка освобождая место у костра, и кивнул на ведро.

— Вот и ладно. — «Щучья морда» Боева обернулась к «уазику»: — Степаныч! Разгружай.

То ли мой камуфляж на них так подействовал, то ли стерлядь, которую мы так безнаказанно и нагло изловили, а только прогонять нас не решились. Или не захотели. Я воспрянул духом и приготовился смотреть, что будет дальше.

Из «уазика» вылез мужичок — обыкновенный водила лет сорока, вылез и стал вытаскивать наружу сумки, тюки и даже чемоданы. Вынул две большие коробки из-под сахара, наполненные берёзовым углём. В двух других зазвякали бутылки. Мы с Серёгой переглянулись. Напоследок все трое распахнули задние дверцы машины и с натугой, пятясь, вытащили длинный раскладной мангал. Наконец приготовления более-менее закончились, нувориши сбросили пиджаки, стянули галстуки и подсели к костру. Шофёр насыпал в мангал сушняка для затравки, поджёг и вынул связку шампуров.

— Ну, будем знакомы. — Толстяк протянул мне широченную ладонь. — Меня зовут Ренат, это Руслан, а это, — он кивнул на шофёра «уазика», — Иван Степаныч. А вас?

Я назвался.

— Кабан, — сказал Кабан. — То есть Сергей, — торопливо поправился он, завидев удивлённые физиономии собеседников. — Это фамилия у меня такая — Кабанов.

— Ага. Чем занимаетесь?

— Так, — я неопределённо помахал прутиком. — Ездим, смотрим… Исследуем.

— Учёные, значит? Студенты небось?

— Вроде того.

Рядом с палаткой лежали весы, линейка, ванночка и скальпель, которые я предусмотрительно туда подбросил, так что легенда эта Баева и Боева вполне устроила.

— Как рыбалка?

— Не очень. — Я кивнул на ведро: — Вот всё, что поймали. Если вы сюда на шашлыки, то долго сидеть придётся.

— Ничего, у нас с собой. Будете?

Мы переглянулись.

— Можно, — как бы делая одолжение, согласился я. — Тогда уж и вы… — Я кивнул на ведро.

— Да уж, не откажемся! — крякнул Ренат. — Полдня ехали. Вот что. Давайте-ка за встречу.

Он слазил в коробку, вытащил оттуда бутылку, с хрустом свинтил колпачок и разлил водку по кружкам. Одной не хватило, но Серёга достал из кармана складной стаканчик, тряхнул им, и всё «устаканилось». Пока поспевали шашлыки, мы угостились ухой, которая оказалась выше всяких похвал. Кабанчик выкушал сто пятьдесят граммов водки, захлебал ухой и окосел. У меня тоже в голове зашумело. Варево в ведёрке быстро убывало.