Жуков – маршал-победоносец

Неколебимая вера Жукова, что враг будет остановлен и разбит, передавалась другим. Если бы не эта его уверенность, не отстояли бы наши войска Москву и Ленинград, как тогда назывался Петербург. Страна наша была бы завоёвана, растерзана. Откуда бралась в нём эта убеждённость? Может быть, ему помогал святой Георгий Победоносец, небесный покровитель Георгия Константиновича? Или просто Жуков знал, что русские никогда не покорялись врагу? А если в далёком прошлом и бывали побеждены, то со временем вновь собирались с силами и изгоняли поработителей.

Жуков тоже иногда проигрывал сражения. Недооценивал силу врага.

– На войне расчёт с просчётом по соседним тропинкам ходят, – говорил он в таких случаях.

Но солдаты-фронтовики знали, как тяжело было в той войне вырвать победу у «железных дивизий» фашистской Германии. И они поставили Жукова в один ряд с непобедимым полководцем прежних времён – Суворовым. «Наш Суворов», «правнук Суворова» называли его. В Великой Отечественной войне прославились многие полководцы. Василевский, Конев, Рокоссовский, Говоров, Толбухин, Черняховский, Мерецков, Ватутин… Можно долго перечислять. Но победоносцем народ назвал одного – Жукова.

Глава вторая От солдата до командира

Егора Жукова с пятнадцати лет уважительно величали по имени-отчеству. Хозяин-дядя ценил племянника, который всякое порученное дело выполнял толково и ответственно. Вот и к призыву в армию Жуков отнёсся со всей серьёзностью.

Тогда тоже шла война с немцами, позже её назовут Первой Мировой. Егору стукнуло уже девятнадцать, и он твёрдо решил, что будет честно драться за Россию.

– Могу устроить так, что тебе, Георгий Константиныч, дадут отсрочку по болезни или вовсе спишут подчистую, – предложил дядя.

– Но я здоров и готов воевать, – отказался парень. – Мой долг – защищать Родину.

Определили его в кавалерию. Лошади Жукову нравились, он стал ловким наездником. Полгода учений – и на фронт, в разведку. В конных дозорах Жуков заслужил свои первые награды за храбрость, два Георгиевских креста. Один – за взятие в плен немецкого офицера, а второй – когда под копытами лошади разорвалась мина. Эти солдатские кресты в народе называли «Егориями». Поэтому из госпиталя Жукова провожали шуткой: