Жуков. Портрет на фоне эпохи

К осознанию всего этого Сталин – верховный вождь советских вооруженных сил – приходил медленно. Однако то, как именно он использовал Жукова, показывает, что он прекрасно понимал: одного присутствия некоторых военачальников бывает достаточно, чтобы прекратить панику, восстановить доверие, завоевать победу. Он это знал, и можно только удивляться тому, что сам он за всю войну так ни разу и не появился перед своими войсками. Мы не сомневаемся: его огромный авторитет произвел бы эффект электрического шока. Но он побывает на фронте только один раз, в августе 1943 года. Эта поездка будет окружена такой секретностью, что не даст никакого эффекта. Сталин не любил контактов с массами, гражданскими или военными – безразлично.

Первым его жестом, повышавшим престиж офицеров и генералов, стало создание предназначенных только для них орденов: Кутузова, Суворова, Александра Невского. Совместное командование с комиссарами, как мы видели, были упразднено еще 9 октября 1942 года, когда начиналась эпическая оборона Сталинграда. Декрет Верховного Совета от 6 января 1943 года вернул со свалки Истории те самые золотые и серебряные погоны, которые солдаты срывали со своих офицеров в 1917 году. В обиход вернулось и само слово «офицер», бывшее до того под запретом. В июле 1943 года были, в свою очередь, упорядочены все воинские звания от ефрейтора до подполковника. Увеличилось денежное содержание офицеров, наказание за оскорбление старшего по званию стало строже. Воинское приветствие (отдание чести) вновь стало обязательным во всех ситуациях. Офицер в звании старше капитанского больше не имел права ездить в плацкартных вагонах и носить в руках свертки и мешки. Сначала в Сталинграде, а затем повсюду был введен ритуал чествования полкового знамени. Командир опускался на одно колено, за ним все его подчиненные, он трижды целовал знамя, которое затем проносили вдоль строя, словно хоругвь. Вплоть до 1945 года высшая награда – звание Героя Советского Союза – будет даваться в первую очередь офицерам, из которых ею будут награждены 7500 человек. Трое получат ее трижды: два летчика-истребителя – Кожедуб и Покрышкин – и Жуков.

В 1937 году Сталин между политической лояльностью и профессиональной компетентностью командного состава армии выбрал первое. Офицерский корпус был разобщен, разделен террором. Летом 1941 года этот корпус был сделан козлом отпущения за разгром на фронте: дело Павлова, десятки генералов, расстрелянных или отправленных в штрафные батальоны (230 за всю войну), приказ № 270 объявлял заложниками семьи командиров и генералов. Большое отступление летом 1942 года породило приказ № 227, сообщавший народу о трусости командиров и рядовых, отдававших Россию врагу. В начале 1943 года Сталин наконец признал необходимость и приоритет в военном деле профессионализма командиров и постепенно стал возвращать офицерству внешние признаки отличия, отнятые большевиками в 1917 году, восстанавливать честь и статус офицера. Потом, после войны, он вновь принизит свой офицерский корпус. Но он по-прежнему и даже больше, чем прежде, требовал политической лояльности. В одном он не изменился: сохранил опасения по поводу возможности проявления бонапартизма и страх перед тем, что армия после войны превратится в автономный институт советской системы. Режим будет чувствовать себя должником этого института, поскольку именно ему будет обязан своим выживанием, что будут понимать все. Как же списать этот долг? Как принять профессионализацию, требуя при этом от профессионалов подчинения власти, непрофессиональной в военной области – власти Сталина?