Жуков. Рожденный побеждать

Если и в Советской Армии также имеет место тот принцип, что мероприятия, которые рассматриваются высшим руководством как необходимые, должны проводиться военачальниками вопреки их возможным высказываниям и личным возражениям и что безоговорочное воинское повиновение должно иметь место в интересах обеспечения и проведения операций, то это означает для членов организации если не окончательное снятие с них ответственности, то, по крайней мере, смягчение приговора в отношении их действий, которые производились на основании приказов. Почти одинаковое или по меньшей мере совершенно аналогичное толкование долга солдатского повиновения в обеих армиях окажет решающее влияние на истолкование положений устава, относящихся к выполнению приказов.

Что же касается самой организации как таковой, то в силу того, что действия ее членов могут повлечь и повлекут за собой в данном случае смягчение приговора Трибунала, она не может носить „преступный характер“»^{676}.

Надо сказать, что аналогичные вопросы, сформулированные высокопрофессиональным адвокатом, были поставлены генералу Б. Смиту и фельдмаршалу лорду Алленбруку. Ответить отрицательно на них было практически невозможно.

Члены Международного военного трибунала, рассмотрев ходатайства Латернзера, 27 апреля 1946 г. приняли следующее решение:

«…3. Ходатайство о направлении опросных листов генералу Беделу Смиту, фельдмаршалу лорду Алленбруку, маршалу Жукову.

Трибунал отклонил эти ходатайства как не относящиеся к делу»^{677}.

Тем не менее Международный военный трибунал, объявив преступными руководство национал-социалистской партии, гестапо, СД, СС и СА, не признал таковыми правительственный кабинет нацистской Германии, Генеральный штаб и Верховное командование вермахта.

Тем временем над Жуковым уже был занесен дамоклов меч. В августе 1945 г. бывший начальник Главного управления контрразведки «Смерш» Группы советских оккупационных войск в Германии генерал А. А. Вадис сообщал своему руководству: «О Серове (заместитель Жукова по гражданской администрации. — Авт.) идут разговоры, что Героя Советского Союза он получил незаслуженно, это сделано Жуковым для того, чтобы приблизить Серова к себе… Многие считают, что Жуков является первым кандидатом на пост наркома обороны. Жуков груб и высокомерен, выпячивает свои заслуги, на дорогах плакаты „Слава маршалу Жукову“. В одном из разговоров с армейским политработником, когда тот сослался на директиву Булганина о политорганах, Жуков заявил: „Что Вы мне тычете Булганиным, я кто для Вас?“ — желая подчеркнуть, что он не кто-нибудь, а заместитель наркома обороны».

В одну кучу спешно валилось все, что можно. После Парада Победы на своей даче Жуков произнес первый тост не за Сталина, а за «старейшего командарма Чуйкова». Певица Лидия Русланова на одном из приемов в Потсдаме назвала Жукова Георгием Победоносцем.

Тень заговора против Сталина, якобы замышленного Георгием Константиновичем с группой офицеров, — это уже серьезнее. В «дело Жукова» ложились обвинения в том, что он без серьезных оснований снимает с должностей высших начальников, утверждает «порочные» уставы, присваивает себе заслуги во многих победах и преуменьшает в них роль Сталина. В донесениях Сталину сообщалось, что некоторые известные генералы — командующий 8-й гвардейской армией В. И. Чуйков, командующий 1-й гвардейской танковой армией М. Е. Катуков, командующий артиллерией Группы советских оккупационных войск в Германии В. И. Казаков и другие — именуют себя «жуковцами», а не «сталинцами».

В апреле 1946 г. Жуков отзывается в Москву и назначается Главнокомандующим Сухопутными войсками. После должности первого заместителя он становится просто заместителем наркома обороны. В то время когда Георгий Константинович еще только принимал дела на новой должности, начальник Главного управления контрразведки «Смерш» В. С. Абакумов фабриковал документы по так называемому «авиационному делу».