Жуков. Рожденный побеждать

Но главное было в другом — высшее политическое руководство, и в первую очередь Никиту Сергеевича, напугала твердость, решительность и полная независимость Георгия Константиновича. При этом у Хрущева было достаточно информации о конфликтах министра обороны с руководителями других ведомств, о его якобы стремлении подчинить некоторые силовые структуры Министерству обороны. Например, министр внутренних дел Н. П. Дудоров в октябре 1956 г. направил в ЦК КПСС письмо, в котором отмечал, что Жуков при рассмотрении вопросов, касающихся работы Министерства внутренних дел, занимает неправильную позицию, а иногда принятые постановления в ЦК и Правительстве по МВД Министерством обороны не выполняются или создаются всякого рода рогатки в их выполнении.

В подтверждение этого Дудоров привел несколько примеров, в частности стремление Георгия Константиновича сократить или изъять пограничные и внутренние войска из Министерства внутренних дел и передать их в систему Министерства обороны. Далее говорилось о том, что Жуков препятствует перевооружению войск МВД новыми образцами оружия, не выделяет для них призывной контингент, противится введению военной формы одежды для милиции. Однажды Жуков, пишет Дудоров, предупредил меня в резкой форме, что если я „протащу“ какое-либо решение по любому вопросу МВД в ЦК КПСС или Совет Министров СССР без его ведома и согласия, то он мне устроит большой тарарам. Такое предупреждение меня крайне удивило…»^{693}

Внешне все еще обстояло благополучно. 3 октября 1957 г. Жуков вылетел в Севастополь, а вечером того же дня на крейсере «Куйбышев» в сопровождении эскадренных миноносцев «Блестящий» и «Бывалый» отбыл в Югославию.

Корреспондент газеты «Красная Звезда» капитан 1-го ранга С. Быстров об этой поездке рассказал подробно^{694}. Перед выходом в море на лучший на Черноморском флоте крейсер «Куйбышев» под командованием капитана 1-го ранга В. В. Михайлина прибыла комиссия Главного штаба ВМФ во главе с первым заместителем главнокомандующего ВМФ адмиралом А. Г. Головко. Он вместе с членами комиссии дотошно осмотрел корабль, а затем собрал в кают-компании весь офицерский состав корабля и подчеркнул: «Вы будете представлять Жукову не только Черноморский флот, а всех нас. И прямо скажу, если что-нибудь у вас обнаружится — вам несдобровать. И защиты вы тогда нигде не найдете».

При подходе к Босфору крейсер «Куйбышев», как полагалось, обменялся позывными с турецким сигнальным постом на мысе Шиле. Г. К. Жуков стоял на мостике в матросском берете, который был ему выдан на корабле, так как фуражку маршала в первый же день едва не сдунуло ветром за борт, но матрос-комендор зенитного автомата сумел ее поймать на лету. Это событие вызвало у Жукова восхищение ловкостью моряка. Сигнальщик крейсера тем временем принял от турецкого поста семафор: «Великому Маршалу Советского Союза, высокочтимому полководцу Второй мировой войны. Приветствуем и поздравляем вас с заходом в турецкие воды…» Георгий Константинович удивился и спросил у Михайлина: «Что, всех так встречают?» Командир корабля ответил, что так встречают только Жукова, чем маршал был приятно польщен. В Босфоре стояли несколько американских военных кораблей: авианосец, крейсер, два фрегата, эсминцы. Экипажи были выстроены по большому сбору на верхних палубах, все в белом, играли «Захождение». Семафор от них в адрес Жукова, приветственный, длинный. Ответ министра был, как положено в таких случаях, коротким: «Благодарю».

В Белграде Жуков нанес визит президенту Югославии Иосипу Броз Тито, госсекретарю по делам народной обороны Ивану Гошняку. Много ездил по стране, посещал воинские части, присутствовал на военных маневрах. Из Югославии самолетом отбыл в Албанию.

В то время как Георгий Константинович совершал свой вояж, Хрущев организовал срочное заседание Президиума ЦК КПСС, на котором с докладом выступил начальник Главного политического управления Советской Армии и ВМФ генерал-полковник А. С. Желтов. Члены Президиума решили провести в военных округах партийные активы с осуждением Жукова за пренебрежение политработой в войсках и создание в армии культа собственной личности. 22–23 октября в Кремле состоялось собрание партактива московского гарнизона и центрального аппарата Министерства обороны. На записку: «Почему нет на активе Жукова?» — Хрущев резко ответил, что не об этом надо спрашивать, а о том, почему такие безобразия им допущены.

Благодаря преданности генерала С. М. Штеменко, который, будучи начальником Главного разведывательного управления, имел свою собственную, не подконтрольную никому связь, Жуков узнал о происходящих событиях. Впоследствии Хрущев долго и упорно искал того, кто проинформировал Жукова, и, выяснив, что сообщение ушло по линии военной разведки, снял Штеменко с работы.