Жулик: грабеж средь бела дня

Вернувшись в Ульяновку, Голенков извлек из погреба совершенно обезумевшего Зацаренного и, вырубив его грамотным ударом за ухо, сунул в огромный багажник «Кадиллака». Смотался на заброшенную стройку, где и предполагалось бросить лимузин с трупом директора «Находки», и внимательно оценил местность. Подогнал туда же свой «Опель».

Портмоне Жулика, любовно обернутое целлофаном, лежало в «бардачке». Там же ждала своего часа граната-«лимонка». Завернутый в ветошь автомат был спрятан под сиденьем. «Макаров» и «браунинг» лежали в разных карманах куртки. Эдик мог не опасаться ДПС и ГИБДД – уличные мусора наверняка знали, кому принадлежит белый «Кадиллак», и потому вряд ли посмели бы тормознуть приметную тачку…

…Солнце лезло вверх. Делалось все жарче, и машина раскалялась. В автомобильной духоте запах бензина и оружейной смазки немного дурманил. Наконец в перспективе шоссе блеснула цинковая крыша мотеля «Ракушка». Подогнав «Кадиллак» к мусорке сбоку от мотеля, Голенков внимательно осмотрелся, извлек из-под сиденья автомат, сбросил ветошь и передернул затвор. Паркинг прекрасно просматривался из окон «Ракушки», так что случайные свидетели стрельбы из лимузина были обеспечены; автоматная очередь привлекла бы взоры любопытных. Антрацитно-черная тонировка стекол машины гарантировала, что свидетели эти не сумеют рассмотреть лица убийцы.

Знакомый «Линкольн Навигатор» появился на шоссе спустя минут десять. Внедорожник катил с неторопливой вальяжностью, и Эдик с удовлетворением отметил, что в джипе сидит и курва Наташа.

– Значит, я, сволочь неблагодарная, тебе жизнь исковеркал? – с мрачноватой улыбкой сказал Голенков, снимая «АКСУ» с предохранителя.

Чуть приопустив стекло дверцы, Эдик просунул автоматный ствол наружу, целясь в голову бывшего друга. И когда до джипа оставалось не более двадцати метров, медленно потянул спуск…

Коротко продрожав, автомат выхлестнул весь рожок. Лобовое стекло джипа мгновенно распаутинилось причудливыми белыми трещинами, но тут же провалилось внутрь салона. «Линкольн Навигатор» с медленным туповатым автоматизмом продолжал движение по инерции, пока не уткнулся в мусорный контейнер. На небыстром ровном ходу джип сдвинул контейнер к следующему, затем оба – к следующему и, прижав весь ряд к стене, остановился. Из развороченного радиатора валил густой белесый пар.

Включив передачу, убийца мгновенно подогнал «Кадиллак» к искореженному джипу. Выхватил из «бардачка» «лимонку», сорвал чеку и, приоткрыв дверцу, расчетливым движением забросил в салон.

И тут же, крутанув руль, дал по газам.

С трудом вписавшись в поворот, тяжелый лимузин выскочил на трассу и, едва не столкнувшись с грузовиком, понесся в сторону города.

За спиной Эдика грянул мощный взрыв – шоссе и салон лимузина отозвались мгновенной вибрацией.

Невольно нажав на тормоз, Голенков мельком взглянул в обзорное зеркальце. Черный лаковый джип, похожий на огромную люксовую душегубку, горел алым пламенем. В трещавшем костре силуэт автомобиля таял, растворялся, точно кусок рафинада на дне стакана с чаем. Ветер трепал языки пламени, сдувал огонь в сторону.

Но времени, чтобы насладиться редким по красоте зрелищем, не оставалось. Связанный по рукам и ногам Цаца корчился в багажнике «Кадиллака», и затвор «макарова», из которого предстояло вальнуть «нанятого Жуликом киллера», был уже передернут. Эдуард Иванович спешил на заброшенную стройку, где ему предстояло довести свой замечательный план до логического завершения.

* * *

К вечеру над городом сгустились темные тучи и зарядил нудный обложной дождь. Сбитые каплями листья липли к булыжникам мостовых. Водяная взвесь дымилась и шелестела под упругими скатами машин. Редкие прохожие под зонтиками спешили вдоль стен.

Выскочив из автобуса, Миша Ермошин натянул на голову куртку и юркнул в открытую дверь вокзала. Отряхнулся, как пес, и, осмотревшись, двинулся в сторону камеры хранения. Спустя минут пять он уже сидел в кабинке вокзального туалета, разворачивая целлофановый пакет.

В пакете лежали десять стодолларовых купюр, бумажка, исписанная торопливыми каракулями, и цветная фотография пожилого мужчины с блестящей лысиной и серым отечным лицом. Единственной особой приметой этого человека был небольшой треугольный шрам на подбородке. Сфокусировав подсевшее на зоне зрение, Кадр принялся читать записку, любезно предоставленную звонившей. Лысого мужичка со шрамом на подбородке, которого предстояло ликвидировать, звали Валерий Николаевич Бекетов. Заказчица оказалась на редкость обстоятельной бабой: кроме адреса и обычного маршрута клиента с работы до дома, записка содержала подробные данные о номере и марке его машины (бордовый микроавтобус «Форд»), месте работы (радиозавод) и даже семейном положении (холост).

Впрочем, последнее Мише было без надобности…