Жулик: грабеж средь бела дня

Реакция вахтера оказалась куда более адекватной. Ведь портить казенное имущество не позволено никому, даже сотрудникам Генпрокуратуры! Рванув из кобуры пистолет, он бросился наверх.

– Задержать! – гаркнул побледневший Коробейник и, колыхнув животом, устремился следом.

И лишь Наташа никак не отреагировала на происходящее – разоблачение какого-то самозванца было вне сферы ее понимания.

– Что – получил? – злорадно хихикнула она, глядя, как Эдик выплевывает на пол окровавленную половинку зуба. – Так тебе, сукин сын, и надо…

Сукин сын даже не взглянул на жену. Перескакивая через три ступеньки и шурша подошвами по гипсовым осколкам Фемиды, он несся за Жуликом. Пульс дробил виски. Бордовые нимбы разрывались перед глазами.

– Сейчас ты мне, сука, за все ответишь… – скрипнул зубами Эдик и, поскользнувшись, неловко растянулся на лестнице.

На малиновом ворсе ковровой дорожке темнел кожаный прямоугольник – портмоне. Видимо, Жулик случайно оборонил его в бегстве. Голенков не стал знакомиться с его содержимым – сунув бумажник в карман, он помчался наверх.

Встреча, которую он предвкушал почти пять лет, должна была состояться с минуты на минуту…

Глава 17

Добежав до четвертого этажа, Леха остановился. Лестница кончилась. Пути назад не было: двумя пролетами ниже бухали ботинки преследователей. Оставался лишь один выход – вернуться в архив и попытаться забаррикадироваться там. А дальше – будь что будет.

К счастью, хозяин архива еще не успел закрыть дверь. Стоя у стеллажей, он тщательно ровнял корешки уголовных дел. При виде влетевшего в кабинет «старшего следователя Генпрокуратуры» архивариус одеревенел лицом и фигурой: ведь всего минуту назад этот человек выглядел совершенно иначе!

– А-а-а… – на манер умирающего лебедя выдохнул архивариус.

– Дело государственной важности! – прогремел Сазонов, бросив портфель на стол. – Именем закона приказываю – сейчас же покиньте помещение!

Архивариус раскинул руки, обнимая стеллажи с документами, словно курица, защищающая цыплят от разбойника-коршуна. Соображал он явно с трудом, но разительные изменения внешности «инкогнито из Москвы» смутно подсказывали: здесь что-то не то.

Жизнь приучила Жулика не дожидаться милостей от природы. Подскочив к архивариусу, Леха схватил его за шиворот и со всего размаху бросил тщедушное тело в коридор. И тут же закрыл за собой дверь, провернув в замке ключ.

А с коридора уже доносился топот ботинок, тяжелое пыхтение и невнятная ругань. Спустя секунду кто-то изо всех сил навалился на обитую жестью дверь. Но – безуспешно: чтобы высадить ее из рамы, требовался как минимум взвод ОМОНа.

– Открывай, сука! – послышалось снаружи, и беспорядочные удары заглушили цветастый ментовский мат.

Ситуация выглядела совершенно безвыходной: Жулик попал в западню. Мышеловка захлопнулась. Пробиваться вниз не имело смысла: численный перевес ментов не оставлял самозванцу никаких шансов. Да и оружия у него не было. Высота четвертого этажа не позволяла десантироваться через окно…

– От-кры-вай, су-ка! – в такт ударам бесновались за дверью.

Решение пришло неожиданно.

Сорвав с окон портьеры, Леха в мгновение ока разорвал их на тонкие узкие полосы и быстро связал в длинный шнур. С трудом поднял со стола массивную печатную машинку «Ятрань»… Мгновение – и тяжелый канцелярский прибор, протаранив оконное стекло, с жутким грохотом впечатался в брусчатку площади. Стеклянные осколки водопадом вывалились наружу. Пыльный кабинет сразу наполнился бензиновыми запахами улицы.

– Сию секунду выйти с поднятыми руками! – донесся из коридора начальственный бас. – Я – полковник Коробейник!

– А я – рецидивист Сазонов! – в тон ему ответствовал Жулик; настаивать на своем «генпрокурорском» статусе было теперь глупо.

Привязав один конец самодельного шнура к батарее, Леха выбросил наружу свободный конец. Быстро освободил оконную раму от торчащих осколков стекла. Вскочил на подоконник и выглянул на площадь. Черная «Волга» с тонированными стеклами стояла под самым фасадом здания, задними колесами на тротуаре. Правая пассажирская дверка была чуть приоткрыта. Видимо, умница Пиля догадалась, что у Жулика неприятности.

Возня за дверью подозрительно стихла. Начальственный бас истерично скомандовал:

– Сержант, стреляй в замок!

– Так ведь казенное имущество! – несмело напомнил тот.

– Стреляй! Это приказ! Преступника брать только живым!..

Времени не оставалось совершенно. С минуты на минуту в архив могли ворваться менты. Да и полковник Коробейник наверняка уже вызвал подкрепление…

Швырнув портфель на тротуар, Сазонов ухватился за шнур и осторожно перевалил туловище наружу. И очень вовремя: через секунду из коридора хлопнуло несколько беспорядочных выстрелов. Пули, выбив вокруг замка дымящиеся дыры, со шмяком срикошетили о стену.

Спуск из окна занял всего несколько секунд. Тело раскачивалось маятником, ноги проваливались в пустоту, и Лехе невольно вспомнился давешний побег из «Сантэ». Самодельный шнур не достигал уровня площади, и беглецу пришлось прыгать с высоты второго этажа.