Жулик моей мечты

– Дело в том, что Бородинский не какой-нибудь там любитель старинных редкостей, он серьезный и признанный коллекционер, занимается коллекционированием старинного оружия уже не один десяток лет. Кроме того, он успешный предприниматель, только за прошлый год он заработал в чистом виде более ста пятидесяти миллионов рублей. И это лишь та часть, которая указана в его официальной налоговой декларации. Вполне вероятно, что реальный доход его много выше. Но даже сто пятьдесят миллионов для одинокого и не обремененного ни детьми, ни женой, ни престарелыми родителями человека – это вполне приличная сумма. И почти всю ее Бородинский тратит на свое увлечение. За эти годы его коллекция разрослась до такого масштаба, что ей могут позавидовать крупнейшие музеи мира.

– Где же он берет образцы для своей коллекции?

– Много где. Официально – в антикварных магазинах и на аукционах. Кроме того, у него есть обширные связи среди антикваров и скупщиков краденого нашей страны. За долгие годы он также наработал целую сеть «копателей» старины, которые приносят ему свои интересные находки. Конечно, пролежавшее в земле много сотен лет оружие вряд ли может считаться музейным образцом, но ведь случаются чудеса. Иногда оружие оказывалось в земле вместе с ножнами, которые и предохраняли его от губительного воздействия времени. Иногда оружие находится в числе захоронений, тогда оно тоже в весьма приличном состоянии. Ну, и много еще существует для пополнения коллекции всяких ходов и лазеек, боюсь, что не всегда законных.

– То есть краденое он тоже не брезгует скупать?

– Ну, а как ты сама думаешь?

– Это аморально.

– Для одержимого страстью коллекционирования человека преград на пути к желанной цели просто не существует. Знавал я некоторых коллекционеров, так они были хуже наркоманов в период ломки.

– Неужели даже на убийства могли пойти?

– И на убийства тоже.

– Ради чего? Ради какой-нибудь побрякушки?

– Это для других побрякушки, а для коллекционера раритет, без которого его коллекция не является полной. И заполучить он ее жаждет любой ценой. К примеру, собирает филателист марки революционной Кубы. И все у него уже есть. И те, что посвящены визиту Фиделя Кастро в СССР, и все годовщины Кубинской революции имеются, а вот одной-единственной, которая вышла в пятьдесят седьмом году, нет. Редкая вещь, тираж оказался бракованный, борода у Фиделя оказалась на марке рыжей. Прямо не лидер революции, а какой-то пират Барбаросса – Рыжая Борода. И потому в продажу попали буквально считаные десятки этих бракованных марок, потом наверху спохватились и весь тираж изъяли и уничтожили. Разумеется, следом выпустили нормальный тираж, где Фидель был уже с черной бородой, как ему и полагается, и такая марка у нашего коллекционера в его собрании имеется, но ему-то нужно ту самую заветную, где Фидель с рыжей бородой.

– Неужели так сложно перекрасить?

– Сложно? Это невозможно! Ведь тогда коллекционер будет знать, что марка фальшивая.

– А я думаю, что дело тут в деньгах. Если марка редкая, значит, она и стоит очень дорого. Вот поэтому за ней все и гоняются.

– Это ты точно подметила. Но предположим, что у нашего коллекционера бюджет ограниченный. Денег на редкую марку у него не хватает, а желание ею обладать имеется, и огромное. Что же ему делать?

– Копить деньги.

– Так это сколько же копить! Эта марка может стоить дороже, чем он заработает за всю свою жизнь.

– Работу найти получше. Квалификацию повышать. Подработку найти.

– Экая ты! – крякнул Милорадов.

– Какая?

– Правильная очень. Квалификацию повышать, работу другую искать – это же все долго, скучно и не факт, что приведет к желаемому результату.

– Тогда забыть про эту марку, и все! Ну, если не получается, чего уж тут?

– А коллекционер не может забыть. Для него в этой марке весь смысл его никчемной жизни сосредоточен. Но пока эта марка для него недосягаема, конечно, он может только слюнки пускать, по ночам в подушку рыдать и волосы на лысине рвать. Но предположим, что он узнает, что эта самая марка имеется у одного его знакомого, тоже коллекционера, но только располагающего куда большими средствами и марку эту вожделенную купившего. Что он после этого почувствует?

– Зависть, я полагаю.

– Правильно! И зависть эта может его завести очень далеко.

– Например?

– Например, задумает он кражу. Одно дело, когда заветная марка хранится в коллекции где-то на другом конце света и у человека, к которому просто так не зайдешь в дом. И совсем другое, если та же марка окажется в коллекции твоего знакомого или даже приятеля. Тут уж хочешь или не хочешь, а мозг заработает в одном, вполне конкретном, направлении.

– Как бы эту марку украсть?

– Вот именно. И пустится наш бедный коллекционер на поиски человека, который мог бы ему в этом деле помочь. Походит, поищет и найдет человечка, который специалист в такого рода делах.

– Вора? Хорош наш коллекционер!