Жулики, добро пожаловать в Париж!

И никто не знал, что полиции удалась подмена: место одной из воспитательниц заняла молодая женщина из бригады по борьбе с бандитизмом. Устроившись рядом со спящими детьми, она внимательно наблюдала за бандитом. Часа в четыре утра она увидела, что голова бандита упала на грудь, он задремал. Моментально, по миниатюрному радио она дала условный сигнал, и через три секунды в детский сад ворвались снайперы и застрелили бандита.

Все средства массовой информации восторгались прекрасно проведенной операцией. Тогдашний президент Франции Миттеран лично поздравил отряд по борьбе с бандитизмом с успехом, а женщину из отряда представил к награде.

Прошло несколько месяцев, страсти поутихли, и тогда левые газеты сменили тон. Появились статьи, которые упрекали полицейских из отряда по борьбе с бандитизмом в жестокости: дескать, зачем надо было убивать бандита, ведь он-то никого не убил, а только угрожал. И вообще, это не бандит, а несчастный человек, разорился, хотел поправить свое финансовое положение. Родители бандита, которые боялись от стыда высунуться из дома, теперь встрепенулись и даже потребовали от государства материальной компенсации. Однако социалист Миттеран знал, как утихомирить левую прессу. И потом у бандита была подозрительная фамилия, похожая на немецкую: Шмидт. Но окажись на месте Шмидта какой-нибудь негр или араб, тогда скандал не удалось бы замять даже Миттерану, и героев-полицейских пришлось бы увольнять из бригады.

На моей памяти произошла история с Месрином. Да, я застал еще другую Францию, в которой никто не слыхал о горячих пригородах, полицейских уважали или боялись, а за убийство полицейского при исполнении им служебных обязанностей, суд приговаривал к смертной казни. Лишь один человек не уважал и не боялся полицию: знаменитый бандит Жак Месрин. Не сосчитать, сколько он ограбил банков, а если его ловили (полиция в ту эпоху умела работать), то каждый раз он убегал из тюрьмы. Как? До сих пор загадка. В конце концов его объявили «врагом № 1». (Вот это истинная слава! В Советском Союзе было огромное количество врагов, но кто из них занимал первое место, не припомню. Разве что бывший нарком армии и флота Лев Троцкий…) Интервью с «врагом № 1» охотно печатали популярные журналы и газеты. В интервью Жак Месрин издевался над тупостью полиции. Получалась странная ситуация: журналисты могли найти Месрина, а полицейские — никак нет. Все это изрядно надоело тогдашнему президенту Франции, Валери Жискар д'Эстену, и он дал секретный приказ: арестовать Месрина любой ценой. Полицейским было хорошо известно, что Месрин первым открывает огонь, без предупреждения, а в интервью он похвалялся, что живым не сдастся. Операцию против Месрина возглавил тоже знаменитый полицейский (были тогда знаменитые полицейские), комиссар Бруссар. Люди Бруссара выследили «врага № 1», и комиссар принял смелое, но очень рискованное решение: устроить засаду Месрину там, где тот никак не ожидал. Среди бела дни, на городской площади, искусственно организовали затор и расстреляли Месрина с двух сторон. Правда, была ранена любовница Месрина, которая вела его машину. Потом в машине Месрина обнаружили набор стрелкового оружия, а у ног его лежала граната. То есть запоздай полицейские на пару секунд, на площади случилась бы кровавая баня.

С тех прошло больше двадцати лет. О Месрине написаны десятки книг, снят фильм, а споры не утихают. Левые интеллектуалы доказывают, что полиция убрала Месрина преднамеренно, а полицейские оправдываются: дескать, открыли огонь, когда увидели, что Месрин потянулся к гранате.

Справедливости ради, надо заметить, что комиссара Бруссара не наказали, и он благополучно дослужил до пенсии. Но, во-первых, довольно скоро стало известно о секретном приказе президента — «любой ценой»; во-вторых, левацкая теория, мол, преступниками становятся из-за трудных социальных условий или тяжелого детства, к Месрину никак не подходила — он воспитывался в буржуазной семье, а в бандиты подался, можно сказать, из чистой любви к искусству. И в третьих, в данном случае никак нельзя было заподозрить полицейских в расизме.

Ну, может, я сам помешался на этом вопросе? Может, мне всюду мерещится? Если бы…