Журавка. Радугань

— Ну, идите, коли вам нужно непременно сегодня. А загремит гром — бегите ко мне укрываться. Может, водицы холодной хотите? — предложил он. — Вон ведь как горите-пылаете от жары.

Дед Ведун принес холодной воды из родничка. Он бы и самовар с удовольствием поставил своим гостям, да жарко. Они поели хлеба с медом и выпили холодной воды. После этого им захотелось еще сильней в дорогу, к дольменам.

Дед Ведун показал им совсем заросшую тропку, сразу было видно, что по ней давно уже не ходили.

— Идите, не сбивайтесь с тропки, прямо выйдете к дольменам, — напутствовал им в дорогу дед Ведун.

Идти было трудно: ветки царапались, ноги спотыкались о выступавшие корни дерев. Но все-таки они не сбились, вышли в совсем уже густые заросли. И увидели перед собой каменное сооружение. По бокам — стены из обтесанного камня, сверху каменная глыба — крыша. И все это странное сооружение древних заросло кустарником и травой. Сюда и солнце не проникает, отсюда с заросшей крыши и небо не увидишь.

— Ошибся Яшка. Он писал мне: дольмен ставили так, чтобы первый луч солнца мог на него упасть. А тут ни утренний, ни вечерний луч не пробьется. Лес кругом, — вслух рассуждал Алеша.

— Что ты там говоришь непонятное? — крикнул ему с крыши Ярошка.

Алеша молча обошел дольмен, потом сказал радостно:

— Нет, все правильно. Яшка верно говорил. Тут и седловина, чтобы первый луч восходящего солнца мог упасть на дольмен. Сейчас в седловине деревья и вокруг дольмена тоже. Но ведь это же лес молодой, а дольмену тысячу лет, может быть. Такие леса за тысячу лет много раз вырастали и падали. Понимаешь, Ярошка, если древние люди могли обтесать такие громадные камни и сложить из них дольмены, то расчистить лес перед ним им ничего не стоило. Правда?

— Конечно! — охотно согласился Ярошка.

— Говорят, в день солнечного праздника перед дольменами собирались люди. Все, сколько их было, может быть, много тысяч человек. И перед глазами у всех жрец вынимал живое сердце у человека — жертвы и поднимал его вверх, даруя солнцу. Вот что происходило здесь у дольмена в день солнечного праздника.

Ярошке не понравилось, что когда-то здесь приносили в жертву человека.

— Пойдем отсюда, — сказал он. — Мне больше не хочется смотреть дольмен.

Алеша записал что-то в свою записную книжку, и они с Ярошкой пошли той же, чуть заметной тропкой назад, какой и пришли. И оказались снова у деда Ведуна. Он показал им свой двор и сад — им все понравилось. Особенно понравилось, что все у него сделано красиво: и двери, и наличники, и загородка вокруг сада — все украшено резными фигурками.

— Дедушка, зачем вы все так красиво делаете? Все равно же вы один на это все смотрите. Здесь ведь редко кто бывает, — сказал Алеша.

— А моя душа любит красоту, — пошутил дед Ведун. — Посмотрит и порадуется. Делать-то все равно надо. Так оно лучше, когда дело весело делается, с затеей да выдумкой.

Во дворе возле сарая сушились распиленные деревца — дед Ведун собирался новые наличники делать, красивей, чем были.

Он сказал:

— Вы, дорогие гости, посидите, отдохните в саду, персиков поешьте, а я сейчас уберу сухие деревца от дождя.

Когда пришли к персиковому деревцу, Ярошка закричал испуганно:

— Ой, тут пчелы! Их много тут. Все летят и летят. Еще ужалят!

— Не бойся, — успокоил его дел Ведун, — им сейчас не до тебя. Они грозу предчувствуют, к ульям летят. Они всегда перед грозой к ульям торопятся.

Алеша с Ярошкой переглянулись. Откуда дождю быть? На небе ни тучки!

— И не сомневайтесь, — заверил их дед Ведун, — будет дождь. Пчела лучше знает. Так вы посидите тут, — заторопился он, — а я скоро вернусь.

Он ушел, а Ярошка с Алешей растянулись под деревцом прямо на траве. Им не хотелось лежать на старом коврике, который постелил дед Ведун. Жарко. А от земли — прохлада. Над ними низко наклонились персики, мягкие, желто-розовые. Алеша сорвал один и разломил. Оттуда выбежал муравей, за ним еще, а два ни с места. Сидят сытые, лень им бежать.

— Откуда они? — изумился Ярошка. — Персик закрытый был.

— Сам не понимаю, — не менее его изумился Алеша. — Нет, — поспешно сказал он, — я догадался откуда. Вот что здесь было. Полз муравьишка по дереву, карабкался с ветки на ветку и добрался до ветки, к которой толстеньким черенком прицеплен большой шар. С одного бока — розовый, с другого — желтый, а в том месте, где шар к ветке прицеплен, возле черенка — дырка. Не большая и не маленькая, ровно такая, чтоб одному муравью пролезть и даже, если потесниться, можно двум. И муравьишка пробрался через дырку. Видит — пещера, большая, на сто муравьев места хватит. И не темно, потому что солнце через шар просвечивает. Так ярко, что муравьишка может собственные ноги разглядеть.