Журавка. Радугань

— Да нешто враг ты мне, Алешенька, чтобы меня без дела оставить?

— Я же хочу, чтоб отдыхала ты, — удивился Алеша, — добра желаю.

А бабушка Анисья на это только улыбнулась:

— Такое добро злом обернется. Вот послушай. Говорят, жила в нашей деревне старуха с сыном. Работала много, и хоть уморится сильно, а весело ей было. И тут вздумалось невестке вроде как пожалеть старуху. Возьмется та хату подметать, а невестка заботливо кидается к ней, приговаривает:

— Что ты, маменька, я сама. А ты полежи, отдохни!..

Выхватит из рук веник и хату сама выметет.

— Ладно, — говорит старуха, — пойду тогда водицы ведро принесу. Не трудно мне.

— Как же мне перед соседями стыдно будет, если ты, маменька, воды сама принесешь! Я сбегаю.

И принесет на виду у всех соседок. А соседям мила невесткина забота о матери. Радуются, что говорит она с ней ласково и предупредительно, печется о ней — делать ничего не заставляет. Даже обед сама готовила. Приготовит щи наваристые, вкусные и скажет уважительно так:

— Ешь на здоровье, маменька.

Да только хоть и вкусна была невесткина еда, а свекровь стала жаловаться на свое здоровье. Не пьет она, не ест, неведомо отчего затосковала, помирать приготовилась.

Невестка в голос причитает:

— Ой, маменька, скажи, чего желаешь ты перед смертью? Все я выполню.

А свекровь в ответ:

— Желаю я, чтобы позволила ты мне двор подмести, грядки в огороде желаю выполоть да еще обед приготовить.

Невестка не посмела отказать ей. Встала свекровь, двор метелкой подмела, щи сварила, как варила до невесткиного запрета — всем на удовольствие. И грядки с огурцами выполола. Сразу поздоровела свекровь. И уже не ходила она — рысью бегала. А невестка на нее злобилась за то, что не исполнилась ее задумка. Задумала она свекровь извести. Она-то понимала, что нет для свекрови хуже остаться без дела. Без дела она в тепле и холе померла бы.

Всю жизнь мне рассказ этот помнится, — закончила бабушка Анисья, — потому что я бы тоже не прожила долго без дела, без заботы.

— Это верно, — подтвердил дед Ведун, — нам без дела не жизнь.

Помолчали. Еще слышней стало, как распевает свои песни самовар.

— Бабушка, спой мою любимую песню, — попросил Алеша.

Он любил слушать, как поет бабушка. Все любили ее слушать: она хорошо пела.

Ничто в полюшке не колышется,
Только грустный напев где-то слышится.

Бабушка Анисья даже глаза закрыла, вся в песне душой была, и раскачивалась чуть-чуть в такт песне. Всем немного грустно стало от задушевной песни, но слушать ее хотелось долго-долго, и каждый думал, мечтал при этом о чем-то своем. Потому что у каждого есть своя мечта. Ярошка мечтал найти цветок радуганский и принести его своей маме — Даренке. Дед Ведун сказал, что этот цветок от тоски-грусти излечивает, а не только открывает тайны природы. А Ярошке хотелось видеть маму веселой. У Алеши — своя мечта. Он мечтает путешествовать по неведомым землям, открывать неоткрытое. Даренка мечтала о другом. Ей хотелось, чтоб на всей земле цвели розы. А вот бабушке Анисье виделись брянские леса и село Добрыничи, где она жила раньше. Бабушка Анисья допела песню и сказала вслух о своей мечте:

— Мне бы тоже найти какой-нибудь цветок-радугань, про который дед Ведун говорил. Или такую незабудку, чтобы наяву все прошлое повидать.

Вот закрываю я глаза, и сразу видятся мне картины всякие. Больше всего весна ранняя. Наверное, оттого, что здесь она совсем другая. Видится мне: едем мы на санях в половодье, снег не совсем стаял, вода кругом. Серые тучи невеселые повисли. Из разливов-заливов тополя островками-башенками высятся. А на них темнеют первые грачи. Едем, едем, то медленно, то рысцой.

«Но-о-о! Но! — покрикивает на лошадь отец. — Да иди ж! Поторапливайся!»

Смеркается. Того гляди угодишь в яму с водой. Плетется лошаденка, проваливается в снегу.

«Да но! тебе говорят!»

К вечеру холодеет. Воздух ломкий, замороженный. Вдохнешь, будто воду с тонкими ледышками проглотил. Хорошо-то как! Свежо.

А то закрою снова глаза, и вот братья мои мне привидятся, Кузя с Егором. Веселые они были, добрые, шутники, одним словом. Помню, в старое время приехал в свое поместье добрыническое владелец, на охоту. Он за границей жил. Сижу это я, как сейчас помню, кружева вяжу. Глядь, Кузя с Егором бегут ко мне. Оба такие смущенные. Говорят: «Аниска, чудо-то какое мы сейчас видели. Пойди и ты посмотри. Подойдешь к барской двери, нажмешь на кнопку — дверь отворяется и выскакивает оттуда Не-мал-человек-под-потолок-росту. «Чего изволите вам?» — так он спрашивает. Странно нам стало, дивно. Это прямо чудо какое-то. Пойди сама погляди на того человека».