Журавль в небе

Примерно так все и получилось. Ну, почти все. Совсем отвлечься от работы, даже на несколько дней, она все-таки не могла. Ее фирма — ее собственная фирма! — родилась совсем недавно, и по праву всех новорожденных требовала постоянной заботы, защиты и присмотра. Хорошо хоть — прикармливать не приходилось, потому что ее новорожденная фирма «Твой дом» была, строго говоря, структурным подразделением «Стройинвеста» Юрия Семеновича. Это он помог создать из подразделения самостоятельную фирму со своим именем, счетом и штатом. Впрочем, треть штата была общей — все-таки обе фирмы занимались одним делом, работали друг на друга и были тесно связаны и общими интересами, и взаимными обязательствами. Дела в «Твоем доме» с самого начала пошли очень хорошо, Тамара этим страшно гордилась, ждала очередного приезда Юрия Семеновича с нетерпением — не только отчитаться, но и похвастаться. Она не могла допустить ни одной ошибки, даже самой маленькой. Только трудовые победы! Пусть он увидит, что не ошибся в ней. Поэтому даже в эти нервные дни она каждый день бывала на работе — хотя бы три-четыре часа. Эти часы она работала как одержимая и успевала сделать все, что нужно, потому что не могла, не имела права оставлять что-то «на потом». Она до сих пор не знала, что будет потом. Каждый день начинался и заканчивался поисками координатов клиники, где лечили без операции. Ей помогали несколько человек, обзванивали всех, кого могли, облазили весь Интернет, настригли из разных газет кучу объявлений — и на второй день все-таки нашли два каких-то медицинских центра, рекламирующих новую методику удаления камней из желчного пузыря без хирургического вмешательства. Тамара с рекламами этих медцентров понеслась к местным специалистам, те стали вызванивать коллег из Москвы, и на третий день коллеги доложили: обоим медцентрам без году неделя, в штатах — по два человека, зарегистрированы как народные целители, лечат липовым отваром и мановением руки, никаких достоверных данных о чудесных исцелениях нет.

— Скорей всего — шарлатаны, — сказал Тамаре заведующий отделением, который считался са-мым опытным хирургом в городе. — Развелось их сейчас… Вы мне скажите, что вы хотите найти? Хороших клиник много, и во всех практикуются разные методики, в том числе и не хирургические. Но это требует очень длительного времени, очень, очень длительного. И начинать лечение надо на ранней стадии. У вашей дочери не тот случай… Да вы не пугайтесь! На самом деле операция совершенно рядовая, я бы сказал — пустяковая операция. У нас не было ни одного случая осложнений. Уж вы мне поверьте.

— Да я вам верю, — беспомощно сказала Тамара и на следующее утро опять позвонила Евгению.

— А, клиника, — не сразу вспомнил он. — Да, да, конечно, постараюсь узнать. Просто замотался, ни минуты свободной… Да еще и в командировку сегодня еду. Вернусь — и тогда займусь твоим вопросом. Позвони дня через три-четыре…

Через четыре дня Анну должны были положить в больницу. И она ничем не может помочь своей девочке. Наверное, ни разу за всю свою жизнь она не чувствовала себя такой беспомощной. Даже в те далекие годы, когда бабушка и дедушка уже начинали долго и тяжело болеть, а она была еще слишком молода и неопытна и не знала, как им помочь, и почти ничего не умела, и всему училась на ходу, — даже тогда она была уверена в себе больше, чем сейчас… Вернее, была больше уверена в том, что делает все возможное, и делает хорошо, правильно. А остальное — в руках Божьих. Точно так же, как и тогда, много лет назад, она неумело и горячо молилась, в то же время сознавала, что не хочет, не может отдать жизнь дочери ни в чьи руки, даже в Божьи. Она почти перестала спать, а когда все-таки засыпала, то тут же оказывалась в больничном коридоре, пропахшем хлоркой, и врач в зеленом комбинезоне вертел в белых пальцах мятую пачку сигарет, отводил глаза и что-то говорил ей, а она не хотела этого слышать… Она стала бояться ночей.