Журавлиная родина

— Заячья смерть! Не гончая, а заячья смерть! — кричал Юрий, потрясая мокрым беляком. — От него ни один не уйдет. Найдем хозяина, все отдадим, но купим Арлю!

К концу дня мы взяли еще четырех беляков и окончательно влюбились в приблудного арлекина.

Перед станцией решили взять гончака на поводок, но в этот момент Арля пропал. Исчез, как лесной дух, так же внезапно и неожиданно, как появился.

Мы искали его на станции и в поселке, повесили объявление на почте, два воскресенья обходили окружающие деревни. Никто не знал и не видел такой собаки. Так и остался у нас в памяти похожий на мечту, безумно паратый и верный гонец, соловей безголосый Арля.

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Золотые слова

До чего складно живут мои соседи Голубевы! Многим молодоженам в пример поставить можно. Сколько по соседству живем, не приходилось слышать между ними громкого или дурного слова. Всё спокойно, полюбовно да с усмешечкой:

— Марфа Николаевна, может быть, сегодня третью приборку и не делать, прилегли бы отдохнуть…

Или она:

— Гаврила Иванович, что-то вы задумались сегодня, это ведь третья стопочка.

Дети у стариков все разъехались, кто куда, но пишут часто, посылки присылают, балуют: ящичком яблоков, кофточкой на козьем пуху, туфлями из оленьего меха.

Одна забота у Марфы Николаевны, одна досада: любит Гаврила Иванович на охоту ездить. Каждую субботу заворачивает к ним заводский крытый грузовичок. Возвращается охотник в воскресенье вечером. Куртку ватную хоть выжми, сапоги в грязи выше колен, лицо измученное.

— Готов ли самовар, Марфа Николаевна? Хоть и впустую бродили, а усахарились изрядно. Ставь на стол, что есть!

Третий обитатель соседней комнаты — Пимен. Большой, серой масти кот, диковатый на улице, дома приветливый до подхалимства. Каждую ночь он выходит на ловлю крыс. Является утром мокрый, грязный и, шаркая боком по ногам хозяйки, громко клянчит пищу. Чаще всего Пимен приходит пустой, иногда же с крысой в зубах. Боже, какой тут крик поднимает Марфа Николаевна!

Сегодня кот приковылял на трех ногах. Попался в крысиный капкан и ободрал лапу.

Дверь ко мне открыта. Слышу, как, осматривая ранку, выговаривает охотнику Гаврила Иванович:

— Дурак ты, Пимен! Право, дурак! Куда тебя носит? Да еще в такую непогодь. Сидел бы дома: чистота, лепота, теплота. Ведь ты сыт по горло. Дались тебе эти крысы! Что у нас дома мяса нету?..

— Золотые слова, а глупому достаются, — вздыхает Марфа Николаевна.