Журнал «День и ночь» 2011–03 (83)

Я устал от ярма, что надел на себя случайно,
И назвавшись грибом, лезу в кузов, душой огрубев.
Я так часто пытаюсь перечить своей судьбе,
Запивая прогорклость поступков неласковым чаем.

И опять в круговерти безумных извечных сует

Непосильные ноши, как хищник голодный хватаю…
А потом, в покаянье, ищу тривиальный ответ,
Обретая который, опять в безрассудность врастаю.

Прощание со Змеиной горою

За Змеиной горой оборвалась земля

И в обрыве, внизу, блещет тело речное,
И скользит изумлённо-восторженный взгляд,
Наблюдая, как тает светило свечою.

И не хочется помнить, что было вчера,

И не хочется думать, что завтра случится.
Лишь желанье — пусть следующие вечера,
Будут так же подобны таинственной птице,

Что, как Феникс сгорает в закатных огнях,

Наполняя июль безупречной красою…
Мир!
Запомни безумным
и дерзким меня,
Возносящимся
над Змеиной горою!

Закрытый храм

Стоит забытый сиротливо храм,

И заколочены безжизненные окна.
А рядом клёны тихо, беззаботно
Склоняют кроны к старым куполам.
На колокольне пусто и темно,
Все звоны сняты, только лёгкий ветер,
Что как ребёнок беззаботно светел,
Порой стучит в забитое окно.

А в ста шагах огромнейший собор,

Величественно к небесам взмывая,
Своею тенью площадь накрывает,
Искрясь в лучах.
Взирающий в упор
Архистратиг, не в силах заступиться
За малый храм — уже предрешена
Его судьба. И лёгкой светлой птицей
Над ним кружит последняя весна.

В краю соснового блаженства
Я надышаться не могу
И упиваюсь совершенством
Холмов на дальнем берегу.

Жара шкварчит прогорклым маслом

На сером противне небес.
Закатные огни угасли
И в озеро сползает лес.

И вечер, словно оглашенный,

Из храма ускользает прочь…
А я — лелею предвкушенье
Прохлады, что приносит ночь.

Слишком поздно

Покой на небесах ищу,

Но нет покоя в небе звёздном.
И грянул гром, и я крещусь,
Но слишком поздно,
Слишком поздно.

На сердце, ощущая лёд,

Свои зализывая раны,
Я радовался: «Всё пройдет…»
Но слишком рано,
Слишком рано.

И у потушенной свечи

Мне стало страшно и тревожно.
Искал спасения в ночи…
Но слишком поздно,
Слишком поздно.

Начав свой новый день за здравие,
Я к вечеру свой миф разрушу,
Пустые приступы тщеславия
Смываются контрастным душем.

И дней шальные многоточия

Мне дарят новые ответы.
Растратив все запасы прочности,
Душа моя взывает к Свету.

Опять, блуждая от отчаянья,

Шепчу свои обиды ветру…
А мне до Храма расстояние —
Всего-то пара сотен метров.