Журнал Двести

Увы, даже так получается не у всех, ибо чего-чего, а знания литературного инструментария у Столярова не отнять. А вот, скажем, у Н.Дашкова в романе "Отступник" и с этим туговато. Маловразумительное житиё-бытиё главного героя романа с "говорящим" прозвищем "Холодный Затылок" что-то не сильно интригует. Подобно поведению героев не лучших произведений западной "героической фэнтези", из которых автор, кстати сказать, позаимствовал и большую часть реалий описываемого мира, деятельность Сенора Холодный Затылок носит чисто рефлекторный характер. То есть как у всяких гидр, актиний и прочих кишечнополостных: стимул-реакция, стимул — реакция, стимул — … Тоскливое это однообразие поведенческих реакций и полное отсутствие у героя второй сигнальной системы быстро утомляют — слишком быстро.

В чем-то сродни "Отступнику", хотя и на другом качественном уровне и роман Александра Громова "Наработка на отказ". Если Дашков написал совершенно кондовый роман-фэнтези, не слишком заботясь о качестве текста, то Громов умудрился создать в свою очередь самую что ни на есть банальную социальную НФ в стиле "МГ" конца семидесятых, только чуть более грамотную и чуть более мрачную. Основательно "ломает кайф" тот факт, что для любого, кто прочитал более десятка фантастических произведений развязка романа очевидна с первой же страницы. Естественно, если не брать в расчет совершенно ненужную, на мой взгляд, линию с наблюдателем сверхцивилизации щитоносцев. В которую ухитрилась каким-то чудом эволюционировать эмигрировавшая с Земли старая добрая евгеническая секта. Впрочем, сверхцивилизация эта получилась тоже вполне фашистского толка: на простых смертных с их радостями и страданиями эти гиганты духа, ясное дело, смотрят как на расползшихся муравьев; собственных детей, не соответствующих госстандартам, запросто подвергают изгнанию (внедряя в среду этих самых "муравьев"); к собственным достижениям относятся с преувеличенным пиететом — словом, веселая такая история. Аж выть от нее хочется.

Так что если уж писать классическую НФ, то уж лучше делать это как Евгений Филенко в "Галактическом Консуле" или, паче чаяния, Сергей Казменко в "Повелителе марионеток". И хотя Филенко, с его запутавшимся в женщинах героем так и не удалось, на мой взгляд, придумать достаточно вразумительную философско-космогоническую теорию, дабы связать воедино столько разноплановых, неровно написанных повестей, а Казменко так и не смог доказать мне, что в обозримом будущем наука достигнет таких высот, что все флюктуации в социуме — пусть даже замкнутом и небольшом — будут предсказываться заранее, а сам этот социум — управляем при помощи одного лишь информационного воздействия, и при этом довольно грубого, — но и ту, и другую вещи я буду, без сомнения, с неослабевающим удовольствием перечитывать еще много-много раз.

Не смотря на заметно меньшую проблемность, чем у предшествующего романа тетралогии "Евангелие от Тимофея" новый роман Юрия Брайдера и Николая Чадовича, отличается похвальным динамизмом и увлекательностью сюжета. Похвальна уже сама попытка создать, говоря словами Сергея Бережного, эдакое "масштабное полотно", которым должна стать тетралогия "Тропа", первыми двумя романами которой являются "Евангелие…" и "Клинки…" Оба эти романа заслуживают всяческого внимания.

Ну, а вот грустный роман веселого Кира Булычева, вдосталь потоптавшего грязными сапогами распространенные исторические стереотипы новейшего времени. Вот вам в "Заповеднике для академиков" и Сталин с Ежовым, и Пастернак с Вавиловым, и сталинизм с человеческим лицом, и Гитлер с Гаусгоффером, и секретные физики в обниму с энкэвэдэшниками, и политзаключенные со шпионами и хрен в ступе. Только один вопрос и вызывает роман: ну как, скажите пожалуйста, этим Хранителям Времени удается на глазок определить, какое из русел Реки Хронос основное, а какое — побочное? Судя по этой книге, тупиковые ветви отличаются от остальных тем, что здесь нарушается принцип причинно-следственной связи. Иначе трудно объяснить тот чудесный факт, что женщина, стоявшая у истоков разветвления умудрилась не только выжить в лагере, не только пережить первый в истории ядерный взрыв, не только попасть в фашистскую Германию, но и стать любовницей самого Гитлера и погибнуть вместе с ним при ядерной бомбардировке Варшавы после взятия ее немецкими войсками. Совпадения подобного рода слишком заметны и неправдоподобны, чтобы быть случайностью, а их в этом романе масса. Учитывая то, что большинство совпадений относится ко второй части романа ("Как это могло быть"), нельзя не признать, что с причинно-следственной связью не все в порядке именно в "сухом русле" Реки Хронос, не смотря на всю внешнюю привлекательность сложившегося там порядка вещей.