Журнал Двести

Я хочу в начале несколько слов сказать об истории Интерпресскона и упомянуть людей, которые имели отношение к его созданию и без которых вряд ли бы прошел нынешний Интерпресскон. Это Володя Ларионов, который помог в Сосновом Бору провести первый Интерпресскон. Это Николай Орехов, который был спонсором второго и третьего Интерпрессконов. Это Леонид Петров, который был спонсором второго Интерпресскона. И большое спасибо Шавшину Михаилу, без которого этот Интерпресскон вряд ли бы состоялся.

Второй год мы проводим Интерпресскон вместе с Николаем Ютановым. Была определенная финансовая поддержка Интерпресскона со стороны издательства "Terra Fantastica" и большое спасибо им и Николаю Ютанову.

Я заканчиваю, и передаю слову Борису Натановичу Стругацкому.

Борис СТРУГАЦКИЙ (СПб): Дорогие друзья! Не знаю как вы, а я счастлив со всеми с вами встретиться вновь. Надо признаться, что за последние месяцы было несколько моментов, когда казалось, что вот-вот все сорвется. Это были очень неприятные моменты. Но благодаря перечисленным выше лицам, а также благодаря нашему дорогому Саше Сидоровичу, который о себе как всегда ничего не сказал и о котором мы должны помнить всегда, благодаря всем им мы все-таки встретились вновь, как бывало уже не раз.

Сложилась уже определеннная традиция, что Б.Стругацкий не сразу раздает торопливо награды, после чего все бегут в буфет, а некоторое время морит слушателей, а главным образом вероятных кандидатов на звание лауреата, испытывая при этом сам с одной стороны некое садистическое удовольствие, а с другой стороны с ужасом думая: а вдруг все-таки какое-то решение принято было неверно? Ибо сомнения остаются всегда.

Должен вам признаться, что, вообще говоря, сделать выбор из семи, десяти, а тем более восемнадцати кандидатов нелегко. Я очень завидую всем вам и самому себе, как члену Интерпресскона, когда я могу назвать три фамилии, когда я могу назвать три произведения, а не ограничиваться кем-то одним. Это очень трудно. И когда ко мне несколько месяцев назад соредакторы журнала "Двести" Бережной и Николаев обратились с рядом вопросов, касающихся техники выбора лауреата, я вынужден был отказаться от такого интервью. И не потому, что есть в этой моей работе что-то секретное, а тем более сакральное. Уверяю вас, ничего нет. Но мне кажется, что все мы, взрослые уже люди, играем в некую игру, и чем запутаннее правила этой игры, чем они непонятнее — тем интереснее. И если я раскрою какие-то свои маленькие секреты, свои технические приемы, которые используются, программку, с помощью которой я выбрасываю случайные числа, то это все, наверное, станет неинтересным. Мне порой приходилось слышать, что выбор Стругацкого очень легко предсказать. Возможно. Но если бы я дал еще вдобавок и такое интервью, то этот выбор стал бы совершенно предсказуем, и какой бы то ни было интерес пропал бы вовсе.

Могу вам сказать, что нынешний Интерпресскон замечателен тем, что практически по всем номинациям отсутствует ярко выраженный лидер, то, что, как правило, бывало раньше. Я просто в восторге от того потока, буквально потока, не просто хороших, а отличных произведений, которые пришли, так сказать, на обсуждение. С одной стороны — я счастлив, а с другой стороны — очень трудно выбирать. Ну посудите сами: вот я для примера возьму что-нибудь… нет, брать для примера нельзя, потому что я нарушу таким образом драматургию происходящего. Вы просто поверьте мне на слово, что никогда еще не было так много кандидатов на первое место передо мною, и никогда еще я не испытывал таких трудностей. И даже если бы я дал интервью Бережному и Николаеву, то мне, наверное, пришлось бы нарушить свои собственные каноны и свои собственные эстетические приемы, потому что я столкнулся с ситуацией, которой доселе не было.

Я, исходя из этого, могу предсказать заранее, что нам предстоит очень сильный разброс мнений. Как вы помните, в прошлом году совпадение было, если так можно выразиться, стопроцентным. Совпадение мнений Б.Стругацкого и участников Интерпресскона в целом. Боюсь, что в этом году совпадений может не быть вообще. Просто потому, что сам Стругацкий метался в поисках наиболее достойного кандидата. И я вовсе на сто процентов не уверен, что этот поиск мне удался. Так что можно предсказать сильный разброс мнений.

Я отчитываюсь вам в том, что я мучился. Я докладываю вам, что мучение это было здоровое, это не было патологией. Это было здоровое мучение, полезное, которое идет на пользу делу и которое является следствием хорошо обстоящих дел в нашей фантастической литературе. И вообще, можно сформулировать такую маленькую теоремку: чем труднее выбор, тем лучше обстоят дела в нашей фантастике. К сожалению, и наоборот — тоже.