Журнал «Если», 1995 № 10

Из пассажирского отсека выбрался семилетний сын Чаккела Сетван. Мальчик подошел к Толлеру и положил голову ему на плечо.

— Дядя Толлер, я не могу уснуть, — прошептал он. — Можно я побуду с тобой?

Толлер посадил ребенка на колено и невольно усмехнулся, представив, что сказала бы Дасина, если бы услышала, что один из ее детей обращается к Толлеру «дядя».

Из семи человек, составлявших население микромирка гондолы, лишь Дасина продолжала держаться обособленно. С Толлером и Джесаллой она не разговаривала и вообще покидала пассажирский отсек только по необходимости. Несмотря на то, что корабль уже миновал наиболее холодную зону, принцесса по-прежнему куталась в стеганую одежду; когда к ней обращался кто-либо из членов семьи, она отвечала отрывисто, односложно.

Толлер понимал чувства Дасины. Естественно, ей, сызмальства привыкшей к роскоши, перелет казался нескончаемым кошмаром. Дети — Корба, Ондо и Сетван — провели в сказочной стране Пяти Дворцов куда меньше времени, к тому же их одолевали любопытство и тяга к приключениям. Что касается Чаккела, принц за годы пребывания у власти научился мужественно переносить невзгоды, вдобавок, ему не терпелось основать первую колонию на Верхнем Мире.

На Толлера произвело большое впечатление то, что принц не увиливал от работы и выполнял любые поручения. Особенно охотно Чаккел возился с боковыми реактивными микродвигателями, которые позволяли регулировать положение корабля в пространстве.

Ученые утверждали, что над поверхностью Верхнего Мира воздушные потоки разбросают корабли в разные стороны. Однако Леддравор заявил, что королевскому флоту не подобает приземляться, так сказать, врассыпную. Лучшие умы Колкоррона стали прикидывать, как удовлетворить требования принца. В конце концов решено было оборудовать корабли миниатюрными реактивными двигателями, которые обеспечивали корректировку курса и одновременно удерживали воздушные шары от вращения. Труд ученых оказался плодотворным: четыре корабля экспедиции до сих пор держались тесной группой.

Толлеру крепко-накрепко врезалось в память зрелище, которое явилось взгляду в момент переворота. Да, он уже видел, как планеты-сестры величественно плывут по небу в разных направлениях — Верхний Мир выскальзывает из-за баллона, а Мир восходит из-за гондолы. Но на сей раз впечатление оказалось гораздо сильнее благодаря цепочке кораблей, что протянулась от одной планеты до другой.

Несколько кораблей отложили переворот. Если напрячь зрение, можно было разглядеть сопла реактивных двигателей под их гондолами.

Три соседних корабля выполняли переворот одновременно с кораблем Толлера. Хрупкие конструкции, игрушки ветра, волшебным образом выдержали чудовищную нагрузку. Пилоты у горелок выглядели самыми настоящими инопланетянами, сверхлюдьми, обладавшими знаниями и мастерством, которого никогда не обрести обычному человеку.

Запомнилось и еще кое-что.

Джесалла. Новая едва ли не каждое мгновение. Сомневающаяся, торжествующая, когда ей удалось справиться с непокорным огнем в камбузе, ушедшая в себя во время прохождения через область малой и нулевой гравитации…

Скопище птерты, взорвавшейся чуть ли не одновременно на второй день полета…

Удивление и восторг детей, когда они заметили, что дыхание вырывается изо рта облачками пара…

Невесомость и повисшие в воздухе над полом гондолы бусы и безделушки…

Случались и неприятности. Корабль Толлера стартовал одним из первых и раньше других вошел в атмосферу Верхнего Мира. Следом за ними двигался остальной флот, этакое громадное облако протяженностью около ста миль. Время от времени начинал идти дождь — из твердых «капель» различных размеров и форм.

Трижды Толлер видел, как пролетают мимо разрушенные корабли. Окутанные сдувшимися баллонами, они медленно падали к поверхности планеты. Должно быть, ими управляли неопытные пилоты, которые не сумели перевернуть корабли в средней точке. Притяжение Верхнего Мира увеличило скорость, хрупкая оболочка не выдержала возросшей нагрузки и лопнула…

Однажды мимо пролетела гондола без баллона, за которой тянулись веревки и страховочные тросы. В гондоле находилось с дюжину солдат, безмолвно глядевших на корабли своих более удачливых товарищей.

Вскоре после прохождения средней точки мимо пролетел юноша — так близко, что Толлер разглядел его лицо. Юноша весело окликнул Толлера и помахал рукой, словно оказался на вечеринке. Толлер не ответил, но долго смотрел вслед несчастному, не в силах отвести взгляд…

Сетван задремал. Поддерживая одной рукой мальчика, Толлер другой механически управлял горелкой. Внезапно в глаза брызнул яркий свет. Толлер моргнул, огляделся по сторонам и понял: что-то случилось.

Рядом летели не три, а два корабля.