Журнал «Если», 1998 № 03

Ну что ж, они свое высматривают, мы — свое. Закончив обед, мы с Хелен отправились на поиски Маркуса.

Вроде бы Капри — островок маленький. Но здесь столько всего настроили, что лишь через три часа мы обошли все гостиницы.

Но Маркуса, конечно же, нигде не оказалось. Мы с Хелен старательно изображали взабалмошную пару: высокородную даму с любовником-художником, ищущую сбежавшего после ссоры сыночка. Конечно, для Маркуса было глупо появиться здесь не изменяя внешность, да и нам не стоило описывать известного ныне всей державе младшего принца. Поэтому летунья спрашивала о мальчике скупо — только возраст, телосложение, а на вопрос о цвете волос буркнула «рыжие». Хелен сочувствовали, уверяли, что никакой беды с мальчиком в Стране Чудес не случится… но никого, никакого подростка, ни рыжего, ни черного, ни светловолосого, что поселился бы в гостинице один, не нашлось.

В последнем отеле мы сняли скромный номер — расплачивалась Хелен, а я уже порядком поиздержался.

— Тупик, — обреченно сказала Хелен, когда мы снова вышли на цветущие аллеи Миракулюса. — Лекарь на старости лет съехал с ума. Маркуса здесь нет и быть не может.

— Ему действительно некуда податься, Хелен. Его портрет видел каждый в державе. И это настоящий портрет, не то что мой. Маркус не может бродяжничать по дорогам, не может побираться в городах…

— А здесь он что может, Ильмар? Тут частенько бывают приближенные ко двору! Те, кто его знает в лицо!

— Хелен, вначале мы обшарим Страну Чудес. Подчистую. Потом решим, кто виноват и что делать.

Летунья искоса глянула на меня. Примиряюще улыбнулась.

— Ладно. С чего опять начнем?

— Пойдем в Хрустальный Дворец.

— Думаешь, Маркус может быть там?

— Нет, не думаю. Мне самому туда хочется.

Мы расхохотались.

— Ну не помирать же дураком, а? — попросил я. — Хоть увижу, чего умные люди напридумывали!

Влившись в оживленную толпу, мы пошли к огромной арке ворот, ведущих в Хрустальный Дворец.

Вблизи Дворец был еще более впечатляющим. Железо и стекло, все сверкает, все видно насквозь. И лишь в двух шагах от арки я пригляделся к строению.

— Хелен, это чугун! — так громко сказал я, что на меня даже недовольно оглянулись. — Точно!

Конструкции Дворца и впрямь были из чугуна, искусно обложенного тончайшей сталью. Лишь кое-где проглядывали стыки.

— Ну и что? — спокойно отозвалась летунья. — А ты думал, чистую сталь на эту показуху пустили? И без того цена вышла…

Маленький ребенок, семенящий рядом с мамашей, разинув рот, уставился на меня. Плачущим голосом воскликнул:

— Мама, это ненастоящее?

Женщина смерила меня негодующим взглядом и сказала:

— Настоящее, настоящее… Видишь, как блестит?

Я прикусил язык. Дворец все равно был чудом из чудес.

Внутри царил механический шум. И неудивительно — все этажи дворца были соединены лифтами, по лестницам почти никто и не ходил. Залы с прозрачными стенами наполняли экспонаты, каждый из которых был одним из державных достижений. Вначале — как-то так сложилось — мы поднялись в зал воздухоплавания. С потолка на прочных нитях свисали макеты — достаточно высоко, чтобы их не хватали руками. Там были и наши планёры, и огромные руссийские, и четырехкрылые китайские. А посреди зала стояли три настоящих, на вид вполне пригодных для полета, планёра. Один совсем древний, видно, копия с китайского, который украли когда-то. Другой — точь-в-точь старый планёр Хелен, даже с толкачами под брюхом. А третий выглядел совершенно диковинно — у него было два крыла, одно над другим, между ними толкачи, снизу — похожий на лодку корпус с тремя поплавками. На них планёр и стоял, никаких колес не было.

— «Король морей», — сказала летунья. — Их теперь не строят.

— Почему?

— Дорогой оказался и в управлении очень сложен. Зато может на воду опускаться. Мощные толкачи впервые на нем опробовали… Только они да вооружение, что для «Короля морей» разрабатывали, и вошли в обиход, а сами «Короли» уже не летают…

Летунья обошла планёр, чуть ли не принюхиваясь к нему, и начала целую лекцию. К нам стали прислушиваться. Но Хелен так увлеклась, что продолжала рассказ, без всяких деталей — видно, о них говорить было запрещено, — зато очень красочно. Описала, как два таких вот «Короля морей» сожгли руссийский крейсер в северном море, один после того упал, и летуну нипочем бы не выжить, но его товарищ сел рядом и выловил друга из студеной воды. Он даже взлететь попытался, но толкачи замочило водой, и ничего не получилось. Так они и качались на волнах сутки, ждали, пока первый же шквал разнесет их планёр в щепки. Но, на счастье, проходил мимо торговый корабль, подобрал героев и их машину.

Сквозь собравшуюся толпу, которая разразилась аплодисментами, едва Хелен закончила рассказ, пробился служитель. Уставился на летунью с явным восторгом:

— Простите… графиня Хелен?

Я уже давно делал летунье знаки, но только тут она замолчала.

— Никаких комментариев! — отрезала Хелен, и мы ушли, оставив посетителей в приятном недоумении.

— Теперь каждый будет знать, что здесь великая летунья.

— Ну и ладно!