Журнал «Если», 1998 № 05

Свипер-сити. Где же находится этот город? Все ответы были неудовлетворительными, бессмысленными и глупыми. Он находится в невообразимо далеком будущем. В параллельной вселенной. Там дом существа в человеческом облике, называемого ныне Холли Хэлли, и дом всех таких, как она. А точнее, как сказала Холли, он мог бытьее домом. Существует вероятностьтакого места. То был сон Холли, в котором она существовала, чтобы видеть его.

Свипер-сити был религией, или артефактом религии, или…

Грег сказал возлюбленной, что пока она ответила на вопрос достаточно подробно. Он взял ее за руку и крепко держал, пока они шли по городу, напоминавшему смесь Лас-Вегаса с Диснейлендом.

— Так видят его люди, — сказала Холли, и он не попросил ее объяснить подробнее.

На улицах бурлила людская толпа, летали шарики, тротуары были засыпаны конфетти. Клоун поднес к губам горн и издал грубый насмешливый звук.

— Пошли, — сказала Холли и завела его в казино под названием «Катящаяся кость».

В тот вечер они выиграли в рулетку беременность Холли, а дополнительно — работу для нее в местном рекламном агентстве.

Бурная ночь вымотала Грега, и он не смог уснуть, пока не вернулся в свой родной город. Он с тоской понял, что их жизнью управляет шанс.

Голос Холли был легким ветерком, овевающим его обнаженное плечо, полным тепла и сочувствия, литанией объяснения:

— Настоящее есть сумма произошедших прежде случайных событий. Каждый новый день более невероятен, чем предыдущий, потому что путь до него длиннее, а развилок на этом пути больше.

— А я привык думать, что обладаю свободой воли, — посетовал Грег. У него возникло ощущение, что любимая каким-то образом обманула его: пока он корпел над учебниками, она играла в карты, обеспечивая ему хорошие оценки.

— Нет ничего свободнее выпадающих Чисел, — возразила Холли. — И твоя воля тоже в этом присутствует. Свипер-сити рождается в твоих глазах; он обязан подчиниться твоему пониманию природы вещей. Не понимаю, с какой стати тебе так огорчаться? Ты должен признать, что я очень удачливый игрок. Ведь нам не приходилось ездить в Центр. Ни разу.

— В Центр? — Грег повернулся и окинул ее долгим взглядом.

— Ну… В Центр. Да…

— Расскажи мне о Центре. Чем-то мне это слово не понравилось.

Интуиция его не подвела. Поколебавшись, Холли поддалась уговорам и объяснила, что Центр — это место, где принимают решения по крупным ставкам. В зале Хранителя Судьбы. А за всем этим наблюдают Сестры Колеса, чьи холодные глаза скрыты тенью капюшона.

* * *

Поезд, негромко свистнув, замедлил ход. За окном через равные промежутки замелькали огоньки туннеля. Мужчина с трубкой встал.

— Что ж, — проговорил он на прощание, — пусть Числа принесут вам Гармонию.

— Спасибо, — ответил Грег и посмотрел вслед попутчику, пробиравшемуся сквозь переполненный вагон.

Грег подождал, пока вагон опустеет, и лишь потом встал и зашагал по проходу. Вышел в холодную и гулкую пещеру вокзала. Его одолевали видения. На мгновение он увидел Холли. Она, пошатываясь, опирается рукой о стену и говорит: «У меня все в порядке», а потом отталкивается от стены и снова идет вперед, повторяя: «Я хочу лишь вернуться домой». А на желтой стене и в памяти Грега — ярко-красный отпечаток ее ладони.

Подземная станция подавляла; большие каменные столбы цвета мокрого цемента тянулись вверх, в темноту. Грег ничего не забыл. Сейчас его должен был придавить страх, вытеснить из головы все мысли, заставить с воплями мчаться по блестящему черному полу в непостижимом одиночестве — куда вдруг подевались пассажиры переполненного поезда? — но он взбунтовался против страха. Гнев сохранил ему рассудок.

Но как ее отец мог такое допустить?

* * *

Сказочная жизнь. Дочку они назвали Мириам. Когда Грег получил диплом инженера, они переехали в Лисбург, штат Вирджиния, где его ждала работа в фирме в соседнем Фэйрфаксе — полчаса езды от дома.

Коллеги по работе оказались умными и дружелюбными. Сама работа — увлекательной, а любовь к жене и дочке — безграничной.

Однажды пятилетняя Мириам упала с дерева и сломала руку. Холли позвонила Грегу на работу. Они встретились в госпитале.

Когда они вошли в палату, где лежала без сознания их дочурка, сердце Грега дрогнуло, словно его пронзили скальпелем. Он опустился на колени возле койки и коснулся щеки малышки. Ее белая загипсованная рука висела в воздухе, подвешенная на проволоках к блестящему стальному стержню.

— Она поправится, — сказала Холли.

Это же говорили и врачи, но Грега ужаснуло, что такое вообще произошло. Рядом с бесстрашной женой он позабыл о неизбывной враждебности равнодушного мира. Он игнорировал все минные поля неудач. Он позабыл о собственной религии — религии страха, о неотвратимости блуждающих злобных и опасных сил. И теперь испытывал вину. Его мутило от мысли, что его собственная беспечность позволила случиться несчастью. Не позабудь он о бдительности, дочурка сейчас не страдала бы.