Журнал «Если», 1999 № 08

— Большинство мужчин охотно говорят о своих автомобилях, — отмечал Хемфри, — а «кадиллаки» нечасто попадаются в этих краях, так что многие интересовались, задавали вопросы.

Но Стефан не желал говорить даже о «кадиллаке». Словом, для Доры и Хемфри этот человек был сплошной головной болью.

Хемфри рассказывал, что на постройку дороги до Вигвама ушло несколько месяцев, при этом он пояснял, что сам в это время находился в другой части округа и не придавал Вигваму особого значения, однако несколько лет спустя поговорил с сыном подрядчика, строившего дорогу. Сначала ее сделали для грузовиков, доставлявших стройматериалы, но к концу строительства колеса машин совсем разбили ее, так что был выдан еще один подряд на приведение дороги в первоклассный вид.

— Наверное, хорошая дорога понадобилась для «кадиллака», у них с самого начала был «кадиллак». Не этот, конечно; я даже не знаю, сколько их тут переменилось.

У Хемфри всегда имеется история про запас, его буквально распирает от желания что-нибудь рассказать, от какой-то патологической жажды общения, и повторы его нимало не смущают. В основном списке у него две любимые темы: во-первых, разумеется, загадка Вигвама — если таковая имеется; сам Хемфри убежден, что да. А во-вторых — затерянный рудник. Если он существует, то руда наверняка свинцовая — в этом районе множество месторождений свинца, но Хемфри нипочем этого не признает; в его устах свинец обращается в чистое золото.

Насколько я понимаю, байка о затерянном руднике пошла задолго до того, как Хемфри проведал о ней и принял в свой арсенал. Появление подобной истории отнюдь не удивительно; трудно найти такую местность, где не ходили бы легенды о хотя бы одном затерянном руднике или несметном сокровище. Это всего лишь безобидные местные сказки, порой довольно симпатичные, но люди, как правило, в глубине души осознают, что это выдумка, и не очень-то им доверяют. Однако Хемфри принял все за чистую монету и начал неутомимо выискивать какие-нибудь следы и намеки, взахлеб посвящая каждого подвернувшегося слушателя в результаты своих изысканий.

В то июльское утро, когда все и началось, я как раз подъехал к Торговому Посту, чтобы купить немного бекона и захватить почту. Невилл собирался на вылазку, чтобы я наконец смог засесть за рукопись, но в этот день после нескольких суток дождливой погоды выглянуло солнце, а надо сказать, Невилл все это время чуть ли не заклинал небо ради нескольких часов ясной погоды, чтобы отснять цветущую полянку розовых венериных башмачков невдалеке от ведущего к Вигваму моста. Он уже провел там дня три под дождем, слоняясь с фотоаппаратом вокруг полянки, в результате чего вымок до нитки, зато принес снимки. Снимки получились, как всегда, великолепные — но при свете солнца результат был бы еще лучше.

Когда я уходил, вся его аппаратура была разложена на кухонном столе, а ее владелец решал, что взять с собой. В вопросах выбора аппаратуры Невилл очень привередлив — впрочем, как и большинство заинтересованных в своем деле фотографов. У него скопилось немыслимое количество различных приспособлений, и, как я понимаю, каждый предмет служит для своих специфических целей. По-моему, выдающимся фотографом его сделали именно взыскательность и богатая коллекция аппаратуры.

Приехав в Торговый Пост, я застал там Хемфри, сидевшего в одиночестве на одном из стульев, выстроенных в кружок вокруг установленной в центре торгового зала холодной печурки. По его виду сразу можно было заключить, что наш летописец поджидает очередную жертву, и у меня не хватило духу его разочаровать. Купив бекон и захватив почту, я подошел и сел рядом.

— По-моему, я говорил вам, — не теряя времени на пустую болтовню, перешел он прямо к сути дела, — о затерянном руднике.

— Да, мы беседовали о нем несколько раз.

— Значит, вы припоминаете главную нить — что его вроде бы открыли двое дезертиров из форта Кроуфорд, скрывавшихся среди холмов. Случиться это должно было в 1830-х или около того. Как следует далее, рудник был открыт в пещере — то есть была пещера, а в пещере — выход рудной жилы. Как я понял, очень богатой.

— Чего я не могу взять в толк — если даже они и нашли жилу, то зачем взялись ее разрабатывать. Ведь там свинец, не так ли?

— Так, — неохотно признал Хемфри. — Наверное, свинец.

— Теперь рассмотрим сопряженные с его добычей проблемы. Я полагаю, руду надо было плавить, отливать в чушки, затем вывозить чушки на вьючных животных — и все это под угрозой попасться на глаза армии.

— Пожалуй, вы правы, но в находке рудника есть что-то волшебное. Вы только подумайте, как увлекательно отыскать сокровища недр! Даже если и нельзя их добыть…

— Ладно, вы изложили свою точку зрения, и я готов ее принять.