Журнал «Если», 2000 № 05

Утром Мария выглядела очень собранной и деловитой. Весь завтрак я ловил на себе ее испытующий взгляд. На горе я вдруг почувствовал основательно подзабытый зуд. Прослушал тренера вполуха, ничего толком не запомнив. И рванул вниз. Поднялся и рванул еще. Тренер сначала вроде бы обрадовался, но постепенно начал смотреть на меня с опаской. Я был единственным в тот день, кому он не давал ценных указаний между спусками — только наблюдал. После четвертого моего прохода старик не удержался и спросил: «Ты чего так гонишь?» — «Спасибо большое!» — я скорчил обиженную рожу и укатил к подъемнику. Вслед мне донеслось: «Павел! Не смей!» Но мне было все равно. Я поездил еще, а когда понял, что на сегодня хватит, ушел в гостиницу не спросясь. «Павел! Какого черта?!» — впервые старик вломился ко мне в номер без стука. «Я завтра хорошо съеду. Вот какого». Тренер потоптался немного в дверях для внушительности, пробормотал: «Ну-ну, посмотрим, как это у тебя получится…» и ушел. Другой бы на его месте поддержал, удачи пожелал, но только не он.

Мне достался неудобный двенадцатый стартовый номер, и впереди, как назло, стояли заведомо слабые лыжники. Зато Машка оказалась тридцатой — отлично. Гора еще не будет совсем распахана, а примерный расклад сил уже станет виден. Я съехал очень быстро, причем на удивление легко и свободно, без единой серьезной осечки. В финишном развороте на меня накатилась такая радость, какой не было давно. Диктор объявил: первое время. Ну поглядим, сколько оно продержится…

Илюха скатился третьим, сломав бронзовый дубль болгар, за что ему украдкой показали кулак. Потом какое-то время ничего особенного не происходило. Затем плотной группой пошли фавориты, и положение внизу начало меняться с каждым новоприбывшим. Американец сдвинул меня на второе место, отчего я разрушил серебряный дубль австрийцев. Потом кто-то вылетел с трассы, один деятель умудрился перерубить флаг пополам, чего не может быть в принципе, кому-то потребовалась медицинская помощь… Я спокойно ждал тех, кто представлял для меня серьезную опасность. Бояна, например. Он шел сразу за Машкой и легко мог подпортить мое положение в таблице. Машка прошла трассу очень четко и оказалась второй, первый раз за сезон. Подкатидась, сняла лыжи, встала рядом и игриво толкнула меня бедром. Вид у нее был такой, словно выиграла Кубок Мира в абсолюте. «Поль, спасибо!» — «Да за что?» — «Сам знаешь…» Ну, знаю. Ну, пожалуйста. В нашу сторону целились камеры — потенциальный серебряный дубль как-никак.

Боян приехал четвертым. Он прилично начал — я даже слегка расстроился, — но в середине трассы несколько раз подряд слегка ошибся. Мы стояли как раз у проема в бортике, он шел мимо, и я вопросительно двинул подбородком. «Вот, сам себя перехитрил. Хотел как лучше, а видишь… Молодцы, ребята, так держать. Мария! С тебя биг кисс». Машка послала ему воздушный поцелуй, Боян скрылся в толпе. На финишной площадке стоят только призеры. Вот съедет парочка мужиков как следует, и я тоже уйду…

Парочка не съехала. Только еще один американец. И Ханна — у Машки стали такие глаза, что я подумал: однажды наша красавица сыпанет-таки австрийке яду в ее утреннюю витаминизированную кашку. Но зато не разбился наш дубль — мы взяли парную бронзу, и кто-то из игроков, рискнувший поставить на русских, очень хорошо заработал. На меня деньги принимали из расчета один к пяти, на Машку один к семи, в дубле коэффициент будет… Ой, плохо у меня с математикой. Но самое главное и самое приятное — это выиграли наши, русские. Я, конечно, не исключаю, что у меня имеется сильно больной на голову фанат в каком-нибудь Занзибаре. Но все-таки притухшие звезды типа моей скромной персоны обычно вызывают азартный интерес в первую очередь у земляков. А ведь помню я время, когда ставка «на Пашку с Машкой» гремела по всем российским букмекерским конторам. Знаете, было приятно. Очень. Как сейчас, когда совершенно неведомые мне, но русские люди, благодаря нашим с Марией усилиям подзаработали деньжат. И наверняка выпили за наше здоровье.

Нам повесили бронзу на шеи и сунули чеки в руки. Между прочим, за дубль идет надбавка в половину суммы. К золоту, если мы его возьмем, приплюсуют больше, чем я получил сегодня. Нормальные деньги. Когда целым до финиша доехал. Потому что в раю чеки к оплате не принимают.