Журнал «Если», 2004 № 9

Аманда вдруг заметила Даффи, расхаживавшего по лужайке за домом. Он осторожно понюхал воду в ручье, потом вернулся к двери и, привстав на задние лапы, с любопытством заглянул в комнату. В какой-то момент он даже вознамерился мяукнуть, но его жалобный зов так и не прозвучал, превратившись в сладкий зевок.

— Сейчас, Даффи, сейчас!.. — проворковала миссис Мидоуз. — Снежок, этот мой маленький глупыш, уже барабанил бы сейчас по двери лапами. Самой сообразительной из моих кошек была Поппи — ну и Моррис, конечно, — а вот Даффи умишка явно не хватает. Впрочем, не обращай внимания… Знаешь, Аманда, пожалуй, я сама выкрашу шкатулку в белый цвет. Если зайдешь ко мне завтра после школы, то сможешь ее забрать. Разрисуешь ее по своему вкусу — совсем как я когда-то…

Аманда задумалась.

— Как вы полагаете, что мне следует нарисовать?

— Все, что угодно! Абсолютно все! Если хочешь, считай это своим домашним заданием.

По дороге домой Аманда размышляла о том, отчего умирают кошки. Она думала об опухоли в горле, об отказывающих почках, о старческом слабоумии. С другой стороны, если миссис Мидоуз права, любимый кот, принадлежащий ей, Аманде, не умрет еще довольно долго, до тех пор пока ей не исполнится — страшно сказать! — тридцать лет. А ведь потом будут и другие… Нет, девочке совсем не хотелось, чтобы ее жизнь была заполнена только котами и кошками. Но чего еще она могла пожелать? Не через пятнадцать лет, не через тридцать или пятьдесят, а сейчас?

Эти мысли всерьез волновали Аманду. Вместе с тем она прекрасно понимала: слова миссис Мидоуз не более чем увлекательная выдумка. Несомненно, пожилая леди хотела, чтобы в рисунках девочки появилось волшебство, которого не хватало ее миксерам и разводным ключам, пусть и оцененным девятью баллами из десяти возможных. Впрочем, Аманда нисколько не чувствовала себя оскорбленной. Ведь ее школьные работы были безупречны! С точки зрения реализма, Аманда была настолько близка к совершенству, насколько мог пожелать ее отец-архитектор. Но чтобы разбудить волшебство, девочка просто обязана верить: раскрашивая шкатулку, она добьется каких-то необычных результатов. В конце концов, сам мистер Питерс однажды показывал ученикам найденные в пещерах рисунки первобытных людей. По его словам, с помощью таких вот наскальных изображений далекие предки призывали животных, чтобы охотиться на них ради пропитания.

Учитывая все это, миссис Мидоуз была не такой уж большой выдумщицей. А чтобы проверить слова пожилой леди, от Аманды требовалось всего-навсего нарисовать на стенках шкатулки, что ей захочется. Но непременно — что-то живое. Девочка чувствовала: если она изобразит нечто механическое, например, новый велосипед, ее желание вряд ли сбудется.

В следующую субботу Аманда все утро работала в своей комнате. Стиль, которого придерживалась миссис Мидоуз, несомненно, оказал на нее значительное влияние, хотя справедливости ради следует сказать: девочка подражала рисункам пожилой леди лишь в той мере, в какой она их запомнила. Да и белая грунтовка, покрывавшая стенки и крышку коробки, словно хранила призраки былых изображений.

К обеду Аманда закончила работу. Осторожно, чтобы ненароком не споткнуться на лестнице, она снесла шкатулку вниз на листе картона и водрузила на рабочий стол в кухне.

На обед подали салат с курицей, сладкий весенний лук, сваренные вкрутую перепелиные яйца, латук, томаты и ржаные лепешки. Таким способом мать Аманды — Сара — боролась со склонностью дочери к полноте. Отцу Аманды — Полу — тоже не мешало избавиться от нескольких лишних фунтов. Впрочем, ужинали Уиттакеры более плотно. Сама Сара могла похвастаться изяществом и стройностью; дочери досталось от нее только задорное овальное лицо и светлые вьющиеся волосы. Телосложением Аманда пошла в отца, невысокого и коренастого. Что же касалось ее художественных способностей, то их происхождение оставалось неясным. Пол был архитектором, а Сара когда-то училась на ландшафтного дизайнера; даже сейчас она работала консультантом в крупном садовом центре, находившемся в восьми милях от поселка.

— Очаровательно!.. — воскликнула Сара, увидев шкатулку. — Какие свежие, яркие краски, да и манера кажется мне весьма оригинальной. Эта шкатулка напоминает коробочки в индийском стиле, которые продаются в азиатском торговом центре. Она, случайно, не оттуда, дорогая?

Аманда покачала головой.

— Это моя «звериная шкатулка». Ее подарила мне миссис Мидоуз — и краски тоже. Она сказала: что я на коробочке нарисую, то и сбудется. Изображение на крышке должно ожить в первую очередь. Вот, посмотри…

На крышке был нарисован пушистый белый кот с зелеными глазами.

— Не забывай, дорогая, ведь у тебя астма! — осторожно напомнила дочери Сара.

— Миссис Мидоуз сказала, что зверек из шкатулки мне не повредит, — возразила Аманда. — Не беспокойся, мам, я же знаю — все это только выдумки! Я разрисовала шкатулку просто для того… ну, чтобы немного освежить свой стиль, раскрепоститься, понимаешь?