Журнал «Если», 2005 № 03

Хлопнула пробка, за ней еще и еще, шампанское лилось в стаканы, кто-то пил прямо из горлышка, а взъерошенный Рудольф смотрел на зеленый экран, где стремительная вертикальная линия медленно обретала пологость — корабль вышел на орбиту и теперь неторопливо обживал ближний космос, посылая вниз торжествующие радиосигналы.

— Леббель! — счастливо крикнул фон Браун. — Как слышишь меня? Ты на орбите! Парень, как слышишь меня?

Корабль молчал.

— Растерялась! — ядовито и сухо прокомментировал происходящее доктор Рашер. — Наша обезьянка растерялась. Этого следовало ожидать.

* * *

Нет, он не растерялся.

Он был спокоен и рассудителен. Он достал из кармана комбинезона кинжал и попробовал остроту лезвия. Рядом с лицом Ганса плавал прикрепленный к блокноту карандаш. Этим карандашом Ганс должен был сделать в блокноте записи в условиях невесомости. Но он не собирался этого делать.

Для себя он уже все решил.

Не хотелось думать, во что превратится кабина корабля. Впрочем, кто ее увидит, ведь посадки не будет. А если посадка все-таки состоится, ему на происходящее будет плевать. Так же, как наплевали на него самого. Ганс ун-Леббель не печалился об этом, он даже не жалел, что никогда уже не сможет избавиться от маленькой приставки к фамилии, которая указывала на неполноценность его крови. И сама неполноценность крови больше его не пугала. Горько было думать о Барбаре. Ничего хорошего в ее жизни не предвиделось. Ничего. И этого тоже уже нельзя было изменить.

И все-таки он улыбался.

Он видел звезды. Он видел то, чего не видел никто. Он сделал это первым. Не чистокровный ариец, а ничтожный «хальбблутлинг», полукровка, которого хладнокровно использовали в качестве подопытной обезьяны, чтобы он открыл дорогу в космос истинному арийцу. Поэтому к его обиде примешивалось яростное торжество. Он был первым! Был! А теперь он уйдет вслед за фюрером.

Неторопливо он оголил запястья. Страха не было.

Он солдат.

Сердце солдата — даже если оно бьется в груди русской макаки, которой никогда не стать настоящим арийцем, — душа солдата принадлежат фюреру и Германии. А если они не могут принадлежать фюреру и Германии, то должны принадлежать окружающей мир пустоте.

Но прежде чем он отправился в вечное путешествие, Ганс ун-Леббель вдруг увидел тоненькую печальную женщину с копной светлых волос. Босоногая, в белом платье, женщина плыла среди звезд. Ганс вгляделся. Нет, это была не Барбара-Стефания-Марта. Это была…

— Мамочка? — на языке, не знакомом ему самому, спросил Ганс.

ВИДЕОДРОМ

ПИСАТЕЛИ О КИНО Оживший картон

Снятый по серии популярных комиксов мультфильм «Невероятные» (в русском прокате — «Суперсемейка») стал одной из многих новогодних российских кинопремьер. По нашей просьбе фильм оценивает писатель-фантаст.

Сотрудничество студий Диснея и «Пиксар» уже само по себе гарантирует интересное зрелище, но результат все-таки может быть очень разным. К примеру, «В поисках Немо» — не более (но и не менее!) чем добрая детская сказка. «Суперсемейка» получилась гораздо более многоплановой.

Анимация заслуживает похвалы и даже восторга — но мало кто из зрителей это поймет. Вот в «Полярном экспрессе», еще одной новогодней премьере, новизна анимации прямо-таки прет с экрана (жалко, что, кроме этой новизны, нет больше ничего). А в «Суперсемейке» усилия художников по изображению людей (Не муравьев! Не рыбок! Не игрушек! Не зеленых великанов!) видны немногим. Компьютерная мультипликация всегда предпочитала работать с животными или предметами — это гораздо проще, чем изображать людей. «Суперсемейка» открывает новую эру, но очень и очень незаметно…

Сама по себе история об ушедших на покой суперменах достаточно банальна. Каждый герой комиксов в свой черед сталкивается с людской неблагодарностью, с грустью удаляется в свой замок (офис, подвал, мышиное гнездо, параллельное пространство, нору на болоте), чтобы в нужный момент триумфально вернуться — и спасти этот грешный мир от очередного Зла.

Супермены, ушедшие в отставку и создавшие семью, — это уже чуть новее, настоящий супергерой хранит свою независимость пуще Шерлока Холмса. А если супергерои еще и растят детишек-суперменов, пытающихся развить свои способности и помочь родителям?

Но и это было. Хотя бы в фильмах «Предвестники бури» и «Дети шпионов».

Почему же тогда просмотр долгого (час сорок) мультфильма не вызывает скуки ни у детей, ни у взрослых? Ответ дать почти так же сложно, как сформулировать, что вообще отличает хороший фильм от плохого. Но если все-таки постараться, то вывод будет поразительный. Герои «Суперсемейки» — живые.