ЖУРНАЛ «ЕСЛИ» №6 2007 г.

Партнерами американцев в этом проекте были исландцы. Причем партнерами, по праву разделившими успех фильма. Большая часть натурных съемок проходила в Исландии, и я бы сказал, что арктические пейзажи, снятые камерой Магни Агустсона, привносят в фильм не меньшее ощущение мистической угрозы, чем сфабрикованные с помощью компьютера стада оленеподобных демонов, несущихся в ночи над заснеженной равниной. Не забудем и про запоминающиеся «звуковые панорамы» с использованием музыки Энтона Санко, акустическую гамму которых лучше всего оценить в зале хорошо оборудованного кинотеатра.

В отличие от голливудских блок-бастеров, эксплуатирующих ту же тему «потревоженной природы» (как в «Пике Данте» или «Послезавтра»), в «Последней зиме» нет героя-спасителя, обеспечивающего хеп-пи-энд. Катастрофа надвигается с фатальной неизбежностью, и никто из героев, будь то «диктатор» Эд Поллак (Рон Перлман) или «гуманист» Джеймс Хоффман (Джеймс Ле Гро), не в силах ее предотвратить.

Когда бросившие сломанный снегоход герои начинают из последних сил пробираться через полыньи и торосы, у нас возникает иллюзия, что им воздастся за героизм, и встреча с цивилизацией станет для них равноценной победе над демоническими силами Арктики. Такова инерция восприятия, воспитанная все тем же голливудским мейнстримом (да и нашими старыми фильмами об Арктике — вспомним «Красную палатку»), но… Фильм надо смотреть до последнего эпизода и даже до последнего кадра, ибо этим кадром Фес-сенден и определяет участь человека и человечества в данном конкретном сюжете. Надо ли добавлять, что «страшилки», последний кадр которых не только приковывает взгляд, но и заставляет задуматься о судьбах Земли, имеют право на существование?

Дмитрий БОГАРНИН

КРИТИКА

Виктор Мясников: Почем баварское пивко?

Фантастика развивалась как жанр литературы, устремленный в будущее. Но по мере становления она все чаще заглядывала в прошлое. И в самом деле, нынешние отечественные фантасты, кажется, куда больше интересуются историей реальной, нежели созданием истории Будущего. Одна из центральных тем альтернативно-исторической НФ последних десяти лет — осмысление итогов второй мировой войны. Проанализировать «военно-историческую» ветвь нашей НФ взялся критик, писатель и военный обозреватель «Независимой газеты».

Историческая необходимость альтернативы

Литература — это не только форма существования национального сознания. Это еще и метод познания действительности художественными средствами. И фантастика, при всей своей, казалось бы, заявленной отвлеченности от текущей действительности, тоже не исключение. Даже самый примитивный космический боевик содержит определенную порцию реального знания, как минимум, о социально-психологическом состоянии своей целевой аудитории. И чем произведение ближе к действительности, тем больше оно говорит о состоянии общества и его проблемах.

В этом отношении альтернативно-историческая фантастика — достаточно чуткий прибор, показывающий температуру нагрева общественного сознания и его отношение к переломным периодам истории отечества. Периоды не переломные или переломные, но не считающиеся таковыми в сознании граждан, альтернативной историей игнорируются. Так, не вызывает особого интереса переоценка русско-японской войны 1905 года или персидских походов.

История — самая идеологизированная из гуманитарных наук. Даже политология может быть одна на всех, а вот история для каждого народа возможна только своя собственная, отличная от исторических наук сопредельных этносов. И это повелось отнюдь не с Советского Союза. Летописи подчищали и переписывали еще в Древней Руси, как и по всей Европе, впрочем. Продолжается это и сейчас и, похоже, в исторически обозримом будущем не закончится. Великое прошлое необходимо всем.