ЖУРНАЛ «ЕСЛИ» №6 2007 г.

Два горных хребта уходили островами далеко в Мормонское море, и брат с сестрой потратили несколько дней на прогулки по самым высоким пикам. Затем снова отправились к гейзерам, наслаждаясь долгой поездкой через горы к северу от этой вулканической местности. Потом август стал подходить к концу, и они направились обратно к дому Калы. Впереди была еще одна остановка, приберегаемая до поры до времени по сентиментальным причинам.

— Наш лучший отпуск, — негромко сказала она. Молчание Сандора выражало согласие.

В заповеднике они остановились в палаточном лагере, предназначенном для сотрудников, и Кала представила Сандора нескольким знакомым рейнджерам. В целом настроение у всех было прекрасное. Бывшие коллеги проявляли интерес к ее исследованиям, задавали компетентные вопросы и даже кое-что советовали.

Один из пожилых сотрудников — он никогда ей особо не симпатизировал — кивнул, услышав, чем она занимается, а потом сказал участливо, почти по-отечески:

— Кала, я знаю место, где обитает нужный тебе жук. Как этот вид называется, сказать не могу, но вряд ли ты такое встречала раньше.

— Правда? И где это?

Он принес карту и показал на ней узкую долину на другой стороне континентального водораздела.

— На вид она слишком невысоко над уровнем моря. И там сейчас много можжевельника. Но если подняться по этой извилистой дороге…

— Спасибо, — поблагодарила Кала.

— Помог, чем умел, — отозвался пожилой рейнджер. Затем скатал карту и предложил: — Я сам могу тебя туда отвезти. Твой брат, если захочет, может остаться здесь и отдохнуть.

— Спасибо, нет, — сказал Сандор.

Он постарался произнести это подчеркнуто вежливо. Какое-то время никто из них не мог догадаться, что происходит.

11.

Как и обещал рейнджер, среди местных деревьев стояли и можжевеловые. Скворцы и ручейники поедали ягоды можжевельника где-то за пределами заповедника. Поскольку их едкий желудочный сок был жизненно необходим для прорастания этих ягод, то везде, где птички оставляли свои жемчужные метки, появлялся новый лес уродливых серо-зеленых деревьев, колючих и безжалостных. Большинство биологов утверждало, что это взаимовыгодные отношения между видами. Но у Калы имелась другая интерпретация: птицы четко знают, что делают. И всякий раз, когда скворец вываливал помет, он сообщал миру: я сажаю здесь лес. И я принесу вам смерть, глупые старые деревья.

Сандор присел на корточки, поковырял крепкими пальцами в опавшей хвое и выудил толстого розового червя. Наблюдая за деятельностью Калы целое лето, он теперь стал экспертом по конкретному виду псевдонасекомых.

— Тут нам ничего не светит, — объявил он.

Земляные черви были еще одним главным захватчиком из их прежнего мира. И они обычно не уживались с теми насекомыми, которых изучала Кала.

— Может, стоит подняться чуть выше? — предложил он.

Но пожилой рейнджер утверждал, что здесь то самое место, и это предполагало: синие жуки здесь выжили, несмотря на соседство червей и деревьев — героический образ, в который Кала хотела верить еще какое-то время.

— Сходи посмотри, — ответила она. — Если ничего не найду, то поднимусь к тебе.

Сандор подмигнул и шагнул под сень черных теней.

Двадцать минут спустя Кала бросила поиски. Выйдя на полянку, она уселась на каменную скамью, вытащила из рюкзачка бутерброд и успела разок от него откусить, когда на тропу позади нее вышел незнакомец.

— Извините?

Вздрогнув, Кала быстро обернулась, свободная рука скользнула за пояс, к пистолету. Но перед ней стояла девушка, причем невысокая, большеглазая и хрупкая — на вид лет на десять моложе Калы. Выглядела она усталой и встревоженной. Юбка порвана, а на левой руке длинная царапина с уже подсохшей кровью.

— Вы можете мне помочь, мэм? Пожалуйста…

Кала осторожно поднялась, засовывая бутерброд обратно в рюкзачок и тем же движением проверяя, что второй пистолет находится там, где должен находиться. Затем настороженно спросила:

— Ты потерялась?

— И потерялась тоже, — ответила девушка, оглядываясь и отходя от края леса. — Я уже несколько дней в лесу. По меньшей мере.

Кала поразмыслила и быстро спросила:

— А где ты была?

— Сзади.

— Сзади чего?

— Автобуса, — огрызнулась девушка, словно Кале полагалось это знать. — Он сунул меня в автобус, и других тоже, в темноту…

— Других девушек?

— Да, да. — Хрупкое создание приблизилось, держа руки под мышками. — Он такой злой…

— Из какой секты?

— Что?

— Он член какой-нибудь секты?

— «Дети вечности», — призналась странная девушка. — Вы о них знаете?

Правой рукой Кала вытащила из-за пояса пистолет, а левой придерживала на плече лямки рюкзачка. Среди деревьев никакого движения. Вполне могло показаться, что кроме нее и девушки в мире никого нет.

— Он собирает жен, — поведала девушка. — Он мне сказал, что хочет набрать десять.

— Подойди, — велела Кала и спросила: — А сколько у него сейчас девушек?

Девчушка сглотнула:

— Три.

— И он один?

— Да. Один. — Девушка распахнула глаза. — Три других и я. И еще он.

— Где?

— В той стороне. Возле автостоянки, автобус спрятан между больших старых деревьев.

К машине Кале надо было идти в том же направлении. Но Сандор ушел в противоположном.