Журнал "Юный натуралист" №2, 1935

Пристраиваю трубу к штативу и начинаю наблюдение. Сначала никак не удается навести трубу на луну. Но вот луна поймана. Я рассматриваю лунную поверхность. Рассматриваю долго — уж очень интересно. По поверхности луны рассыпано множество ямочек и «колечек», как будто луна болела оспой. Это лунные кратеры, или кольцевые горы.

Особенно привлекают мое внимание три кратера. Из книжек я узнал, что они имеют такие названия: Екатерина, Кирилл и Феофил. Как раз в самой середине кратеров Кирилл и Феофил я вижу по маленькому темному пятнышку — это центральные горы.

Возможно аккуратнее зарисовываю их. Ниже этих кратеров я вижу темное пятно — лунное «море»; оно называется «Море ясности». В лунных морях совершенно нет воды. Море ясности со всех сторон окружено горными цепями. Горы особенно хорошо видны с правой стороны, их даже можно видеть на темной стороне луны. Здесь, оказывается, мы видим освещенные верхушки гор; здесь начинается день.

И если бы мы были с вами на луне и Море ясности, то мы видели бы солнышко совсем низко над горизонтом, конечно лунным.

Ниже Моря ясности хорошо вижу кратеры Евдокс и Аристотель; они кажутся глубокими ямами.

Начинаю зарисовывать.

Луна довольно быстро проходит через поле зрения трубы. Присмотришься, зарисуешь, посмотришь снова — луна уже ушла влево, опять нужно поправлять трубу.

На прощанье с луной рассматриваю ее до тех пор, пока она совсем не зайдет за дерево.

Как резко видны лунные горы, лунные «моря», какие резкие тени! Это потому, что на луне нет совсем воздуха, а значит, и туманов и пыли и даже самых легких облаков.

Мы у себя на земле не можем хорошо рассматривать далекие виды, потому что мешает воздух.

Кратеры и горы на луне. Зарисовка А. Потапова.

Микроскопические звери

Еще об инфузориях

Текст и рисунки Я. Цингера

Инфузории — эти мельчайшие живые комочки, шарики и ниточки — имеют «органы и внутренности» не менее сложные, чем органы настоящих «больших», «высших» животных.

Наклоняясь над микроскопом, мы видим, как эти микроскопические зверьки, кто медленно, кто быстро, кто со скоростью стрелы, движутся вперед, нападают и убегают, поворачиваются, протискиваются, изгибаясь между водорослями. Можно рассмотреть и их «ноги» — тончайшие волоски, реснички, при помощи которых инфузория может плавать в любом направлении, а брюхоресничные даже ползают благодаря особым, более толстым ножкам и щетинкам.

Специальные, более длинные реснички вокруг рта, мерцая, вместе с водой загоняют в рот инфузории добычу — мельчайших микробов.

Фронтония и прородон — ловкие охотники, они могут сами хватать и даже выбирать пищу. Рот этих инфузорий устроен очень сложно и может сильно растягиваться. Я подсыпал к ним в банку картофельной муки, и любопытно было глядеть, как эти маленькие существа жадно глотали крупные куски — набивали едой все тело. Чтоб проверить, что они едят именно крахмал, я убивал инфузорий йодом, и в теле обжор крахмальные зерна окрашивались в яркий синий цвет.

Есть инфузории «хищники» (помните бурсарию?), есть «вегетарианцы» — они питаются различными водорослями, а есть «паразиты», живущие на всем готовом во внутренностях больших животных. У опалин, живущих в клоаке лягушки, даже рта нет: они прямо всасывают пищу всем своим телом.

У ротовых инфузорий проглоченная пища окружается так называемой «пищевой вакуолью», которая, подобно желудку настоящих «высших» животных, переваривает и всасывает полезные вещества, а ненужные выбрасывает вон.

Мы говорим: «подобно желудку высших животных»… А был ученый, который считал пищеварительную вакуоль настоящим желудком.

Его звали Эренберг. Он жил сто лет тому назад. Тогда еще люди об инфузориях знали очень мало. Рассматривая инфузорий, Эренберг удивлялся их сложному устройству и решил, что это не простые микробы, а такие же сложные животные, как и настоящие «высшие», только очень маленькие. Он написал об этом книгу.

Эренберг думал, что у инфузории есть сердце, мозг, яйца для размножения. Это было ошибкой. Теперь мы знаем, что инфузории, несмотря на все свое своеобразие и сложность, все же одноклеточные существа, как и другие микробы.

Трубач поглощает мелких микробов.

При помощи ресничек туфелька движется вперед, назад и в стороны.

Фронтония и прородон заглатывают крахмальные кусочки.

Трубач, разрезанный на несколько кусочков. Из кусочков с ядром образуются маленькие трубачи, а без‘ядерный кусочен погибает.

Но из микробов инфузория — самый высокоорганизованный с необычайно сложным строением, правильно замеченным Эренбергом.