Журнал "Юный натуралист" №6, 1938

Среда, 14 февраля. Никак нельзя утаить от себя, что мы все работаем неважно; всех больше беспокоит нас Эванс — ему очень худо. Он голоден, Уилсон тоже. Между тем было бы рискованно опять увеличить рационы: до следующего склада («Нижнего глетчерного») — около 30 миль, а провизии у нас на три дня,

Пятница, 16 февраля. Пройдено 12,5 мили. Нелегкое положение. Эванс, кажется, помрачился в уме. Он совсем на себя не похож. Когда имеешь при себе больного, поневоле страшно. А спим мы так мало, что неохота больше писать.

Пингвин перед прыжком в воду.

Суббота, 17 февраля. Ужасный день! Эванс потерял с ног лыжи и должен был оставить сани. Пройдя около часа, остановились, и Эванс догнал нас, но очень медленно. Через полчаса он опять отстал. Поровнявшись со скалой, прозванной «Монументом», остановились и сделали привал. Эванс, однако, не являлся и все еще виден был в большом отдалении. Тут мы не на шутку встревожились и все четверо побежали туда на лыжах. Я первый дошел, и вид бедняги немало меня испугал. Он стоял на коленях, одежда в беспорядке, руки обнаженные и обмороженные, глаза дикие. На вопрос, что с ним, ответил, запинаясь, что не знает, но думает, что с ним был обморок. Мы подняли его на ноги, но через каждый два-три шага он снова падал. Уилсон, Боуэрс и я побежали назад за санями, Отс остался при нем. Вернувшись, мы нашли его почти без сознания, а когда доставили в палатку, он был уже в беспамятстве и в 12 ч. 30 м. скончался.

Пятница, 2 марта. Дошли до склада. Первым делом мы нашли скудный запас горючего. При строжайшей бережливости его едва может хватить до следующего склада, до которого отсюда 71 миля.

Воскресенье, 4 марта. До следующего склада около 42 миль, провизии у нас есть на неделю, но топлива не более чем дня на три или четыре.

Суббота, 10 марта. Катимся неудержимо под гору. У Отса с ногами хуже. Редкой силой духа обладает он: должен же он знать, что ему не выжить. Сегодня утром он спросил Уилсона, есть ли у него какие-нибудь шансы. Уилсон, понятно, должен был сказать, что не знает. На самом деле их нет. Но и без него— сомневаюсь, чтобы мы пробились.

Среда, 14 марта. Мы, несомненно, с каждым днем слабеем; все словно сговорилось против нас.

Температура понизилась до 42° при сильном ветре. Никогда не снилось мне, чтобы в это время года могли быть такие морозы и такие ветры. Вне палатки — один ужас.

Пятница, 16 марта, или суббота 17. Потерял счет числам, но верно, кажется, последнее. Жизнь наша — чистая трагедия. Третьего дня, за завтраком, бедный Отс объявил, что дальше итти не может, и предложил нам оставить его, уложив в спальный мешок. Этого мы сделать не могли и уговорили его пойти с нами после завтрака. Несмотря на невыносимую боль, он крепится, и мы сделали еще несколько миль. К ночи ему стало хуже, и мы знали, что это — конец.

Он до самого конца не терял, не позволял себе терять надежду. Это была бесстрашная душа. Конец же был вот какой: он проспал предыдущую ночь, надеясь не проснуться, однако утром проснулся; это было вчера. Была метель. Он сказал: «Пойду пройдусь. Может быть, не скоро вернусь». Он вышел в метель, и мы его больше не видели.

Мы знали, что бедный Отс идет на смерть, и отговаривали его, но в то же время сознавали, что он поступает, как благородный человек.

Воскресенье, 18 марта. Моя правая нога пропала — отморожены почти все пальцы; а еще два дня назад я мог похвастаться двумя здоровыми ногами… Теперь Боуэрс чувствует себя всех лучше, но и то неважно. И он и Уилсон все еще рассчитывают выбраться, — или делают вид, уж не знаю! В примусе — последний керосин, и то он налит только наполовину; спирта самая малость; вот и все, что стоит между нами и жаждой.

Понедельник, 19 марта. Сани ужасно тяжелы. До склада 15,5 мили; должны бы дойти в три дня. Какая медленность передвижения! Пищи есть еще на два дня, но топлива - еле-еле на один день.

Среда, 21 марта. В понедельник к вечеру доплелись до 11-й мили от склада; вчера весь день просидели из-за свирепой метели. Последняя надежда: Уилсон и Боуэрс сегодня пойдут в склад за топливом.

Четверг, 22 или 23 марта. Метель не унимается. Уилсон и Боуэрс не могли итти, топлива нет, пищи осталось на раз или два. Должно быть, конец близок.

Четверг, 29 марта. С 21-го числа свирепствовал непрерывный шторм. 20-го у нас было топлива на две чашки чаю на каждого и сухой пищи на два дня. Каждый день мы были готовы итти — а до склада всего 11 миль, — но нет возможности выйти из палатки — так снег несет и крутит. Не думаю, чтобы мы теперь могли еще на что-либо надеяться. Выдержим до конца, но мы, понятно, все слабеем, и конец не может быть далек.

Жаль, но не думаю, чтобы я был в состоянии еще писать.

Р. Скотт

Экспедиция Скотта на Южном полюсе.

Последняя запись: