Журнал «Компьютерра» №38

Сперва я выбегал на сцену, отвечал на всякие вопросы зала (вопросы стандартные, типа «А почему „Гоблин“?»), давал краткое пояснение происходящему в фильме (объяснял, над чем надо смеяться), а потом переводил вживую и без всяких купюр - детей на просмотры не пускали. Хвастать нехорошо, но народ везде был страшно доволен.

Фанаты, наверное, требовали сказать что-нибудь ласковое в заранее заготовленные диктофоны…

- В общении с незнакомыми людьми ненормативный лексики избегаю. Особенно - в диктофоны.

С фанатами встречался уже по окончании просмотра: в основном подписывал плакаты, раздавал автографы и фотографировался со всеми желающими. Занимался этим добросовестно - «чтобы никто не ушел обиженным». И обиженных не было, два маркера исписал.

Сами по себе гастроли оказались мероприятием, требующим серьезной физподготовки. Многочасовое сидение в аэропортах, прилеты посреди ночи, сон в гостиницах, постоянно в напряжении. Могу только посочувствовать тем гражданам, у которых гастроли - работа. Там либо умом тронешься, либо сопьешься - если это месяцами продолжается.

В итоге фильм собрал больше шестисот тысяч долларов, что для такого сурового произведения - весьма и весьма приличная цифра.

И все же о фанатах. Насколько твои, скажем так, представления о собственной популярности совпали с реальностью? И понимают ли люди в провинциях разницу между хорошим и плохим переводом?

- Честно говоря, смотреть на все это очень странно. Сидя дома перед монитором, «размах явления» представить невозможно, но народу везде было - шквал. Основная масса, понятно, восемнадцати-двадцатилетние пацаны. Они, как ни крути, самые активные потребители книжек, музыки и фильмов. Однако хватает и людей взрослых.

Что касается понимания тонкостей перевода публикой… нет, это вообще мало кто понимает - что в столицах, что в провинции. Чтобы понять, хороший перевод или плохой, необходимо знать иностранный язык и сравнивать дубляж с оригиналом. У рядового зрителя ни таких знаний, ни таких возможностей нет. Потому народ просто смотрит «в переводе Гоблина».

Отзывы всегда стандартные: «Дмитрий, раньше это [censored] смотреть не мог, а ты из этого [censored] сделал конфетку! Только у нас в России так могут!» Попытки объяснить, что на самом деле просто перевод правильный, - никакого успеха не имеют. Народ даже в мыслях не допускает, что в Голливуде могут снимать интересные фильмы - все, оказывается, придумываю я.

Ну а что до популярности, так настоящая популярность - это когда на улице девки на шею бросаются! А я по улицам хожу спокойно. Вот сниму кино с собой в главной роли - тогда другое дело. А пока так, баловство.

И когда можно ждать DVD с твоим переводом «Отряда»? На лотках видел только пиратскую подделку, где подростки вяло и натужно матерятся в микрофон…

- Не знаю. Студия «Парамаунт», глядя на наших пиратов, решила открыть в России свое производство. Когда это произойдет - мне неведомо. А до тех пор они ничего у нас не выпускают и не продают.

Хорошо, вернемся к началу беседы. Ты перевел два «лицензионных» фильма - «Бешеные псы» и «Хроники Риддика». Отличался ли техпроцесс работы над ними от того, что ты уже отработал на переводах «для друзей»?

- Отличий всего два: для обоих фильмов переведены дополнительные материалы (интервью создателей, любопытные моменты со съемочных площадок), а для «Бешеных псов» я сделал небольшой псевдодокументальный фильм «про фильм». Там собраны факты про Тарантино, сценарий, съемки и в непринужденной манере изложены. Получилось интересно, народу нравится, есть желание развивать.

Поварившись в «легальной» среде, ты можешь, наконец, рассказать - почему официальные переводы бывают столь ужасны?

- Как водится, все предельно просто. Причина номер один - отсутствие грамотных профессионалов-переводчиков. Многим ведь кажется, что если человек учил иностранный язык в неком вузе, то он уже готовый переводчик. Это заблуждение. Но многие граждане из числа так называемых переводчиков этим заблуждением успешно пользуются, раз за разом осчастливливая зрителей плодами своих «профессиональных» трудов.