Журнал "Компьютерра" №707

Вряд ли можно считать автором НАУЧНОЙ теории множественности обитаемых миров и Джордано Бруно, сожженного 17 февраля 1600 года на Кампа де Фьори в Риме. "Существуют бесчисленные солнца, бесчисленные земли, которые кружатся вокруг своих солнц, подобно тому, как наши семь планет кружатся вокруг нашего Солнца… На этих мирах обитают живые существа". Первая часть этого тезиса подтверждена сегодня наблюдательной астрономией, но вот относительно второй части, о живых существах, Джордано не мог иметь никаких научных данных. Его взгляды на сей предмет есть скорее следствие его гилозоизма, пантеизма, веры во всеобщую одушевленность Вселенной.

И даже когда начала складываться новая наука, мнение о множественности обитаемых миров, даже в нашей собственной Солнечной системе, было хоть и глубоко укоренено, но отнюдь не оформлено в виде теории. О множественности обитаемых миров писали (и крайне занятно!) Сирано де Бержерак, Фонтенель, Гюйгенс, Вольтер. Сторонниками этой идеи были Гершель, Кант, Лаплас, Ломоносов. Против не выступал никто. И это понятно.

Хотя критерии научного познания были сформулированы в ХХ веке, и в позапрошлом веке было ясно, что ФАЛЬСИФИЦИРОВАТЬ гипотезу о наличии жизни во Вселенной можно лишь посетив ВСЕ небесные тела и проведя исчерпывающие исследования на предмет ее отсутствия на каждом из них.

А о жизни как минимум на одном небесном теле мы знаем. Так что индуктивная логика позволяет сделать вывод, что жизнь может возникнуть где-то еще.

Так что отметим мужество британского ученого Уильяма Уэйвелла (William Whewell, 1794–1866, иногда Уэвель, Юэлль), высказавшего мнение о том, что для жизни могут быть пригодны не все планеты. Уэйвелл утверждал, что большие планеты состоят из "воды, газов и паров" и потому непригодны для жизни. На внутренних же планетах слишком высокие температуры, поэтому они мертвы, как и Луна. Тривиально?

Но в восемнадцатом веке выдающийся астроном Уильям Гершель полагал Солнце обитаемым, а в конце века девятнадцатого не менее крупный ученый Пикеринг считал, что на Луне имеют место миграции больших количеств насекомых…

Так что нужна была обстоятельность Уэйвелла, автора важнейшей работы по основаниям математики "Mechanical Euclide" (1837) и, кстати, одного из последних ученых, всерьез занимавшегося натуральным богословием, попытками вывести бытие Бога из законов природы, - чтобы поставить философскую проблему множественности обитаемых миров в ряд задач, требующих научного решения.

Доказательств существования жизни где-либо во Вселенной, кроме нашей планеты, мы не имеем и сейчас. Поэтому попробуем определить, что такое жизнь.

Алексей Андреевич Ляпунов

Родился в Москве в 1911 году. В 1928-м поступил на физмат МГУ. Исключен через полтора года как "лицо дворянского происхождения". Первокласснейшее математическое образование Ляпунов получил благодаря выдающемуся математику и педагогу Николаю Николаевичу Лузину, занимавшемуся с ним с 1932 года по индивидуальной программе.

Вскоре Ляпунов достиг первых успехов в дескриптивной теории множеств. Этим разделом математики и теорией функций он будет интересоваться всю жизнь, опубликует 62 работы. С 1934 по начало 1950-х годов Алексей Андреевич трудится в Математическом институте АН СССР им. Стеклова. Затем, когда Мстислав Всеволодович Келдыш создает в составе Математического института АН СССР Отделение прикладной математики (ныне Институт прикладной математики им. М. В. Келдыша), Ляпунов возглавляет там работы по программированию.

С 1961 года Алексей Андреевич работает в Институте математики Сибирского отделения АН СССР, где фактически создает отделение кибернетики. В Новосибирске он основывает кафедру теоретической кибернетики Новосибирского университета и лабораторию кибернетики Института гидродинамики СО АН СССР, которыми руководил до самой смерти, последовавшей в 1973 году. Избранный в 1964 году членом-корреспондентом АН СССР, Ляпунов по праву должен считаться одним из основателей ИТ-науки в нашей стране.

 

Жизнь по Ляпунову

Иосиф Самуилович Шкловский, начав (надо было отметить пятилетие полета первого спутника!) писать о проблеме существования внеземных цивилизаций и связи с ними, очень скоро столкнулся с трудностью определения того, что же такое жизнь. Отбросив хрестоматийно-большевистский "способ существования белковых тел", ничем не худший определений схоластов Сорбонны по поводу количества ангелов, умещающихся на острие иглы, он остановился на определении, данном Алексеем Андреевичем Ляпуновым.

Главным свойством жизни Ляпунов выделил ее устойчивость. Если она существует, значит, она сохраняется. Но за счет чего - за счет прочности, как кристаллы, как горные породы? Да нет, живые существа довольно хрупки.

За счет благоприятных условий внешней среды? Тоже нет. Они, к примеру температура, меняются в широких пределах.