Журнал "Компьютерра" №723

История, изложенная выше, не окончена, и в том, что уже произошло, многие моменты допускают неоднозначную трактовку, сильно зависящую от "кочки зрения". Особенно хорошо это можно проследить, анализируя блоги участников дискуссии о стандартах - по каждую из сторон баррикад есть свои любимые факты, любимые документы, любимые отчеты и любимая логика изложения. Однако есть некоторые факты, которые стали очевидными, и некоторые вопросы, которые остро встали в ходе этого противостояния.

Во-первых, индустрия выбирается из vendor lock-in, связанного с офисными форматами. Совсем недавно Microsoft объявила, что опубликует спецификации своих старых бинарных форматов (ранее их можно было получить, только вступив в переписку с компанией) - это уже бесполезное оружие в современном мире.

Переход к стандартизации означает, что "гонка за фичами" в форматах офисных документов завершена. Независимо от результатов голосования в ISO, OOXML уже является международным стандартом (Ecma), на который могут влиять (в той или иной степени) различные игроки - и чтобы внести в него изменения, сначала требуется достигнуть консенсуса и лишь потом выпускать поддерживающий эти изменения продукт.

Во-вторых, начинает осознаваться значение открытых стандартов в ИТ - особенно в государственном управлении. Вряд ли переход будет быстрым и скачкообразным (скажем, в широко обсуждаемом отчете Gartner, подготовленном по заказу Еврокомиссии и посвященном интероперабельности в общеевропейском e-Government, большое внимание уделяется вопросам обратной совместимости, на которую так любит упирать Microsoft), но он идет на наших глазах - и он необратим.

Из важности стандартов следует важность процедуры их разработки и утверждения. Достаточно ли они эффективны, честны и открыты для современного динамичного мира? Что нужно сделать, дабы исключить "возню", возникшую вокруг ODF и OOXML, или по крайней мере упростить разрешение подобных конфликтов? К чему приведет использование XML-форматов офисных документов, когда страсти улягутся? Станут ли они платформой для новой революции или по крайней мере появлению принципиально новых, более удобных средств работы, снимут ли они с нас еще какую-то часть рутинных занятий, оставив время для более интересных дел? Хочется верить, что да. Надо только перестать кричать и драться - и чуточку поработать…

КАФЕДРА ВАННАХА: "На той войне незнаменитой…"

Автор: Ваннах Михаил

Современные американские боевые роботы (о, где ты, Первый закон Азимова?..) начали убивать в прошлом году, в Афганистане и Ираке. А когда роботы дебютировали на поле боя? Где и как это было? Вопрос не праздный, и не только для любителей пожелтевших страниц! Дело в том, что автоматизация армии лишь обостряет проблему контроля общества над вооруженными силами, делая его (контроль) критическим для определения будущих судеб наций.

Но контроль требует знания, которым должны располагать не столько военные чиновники, сколько общество в целом. Комитеты солдатских матерей, особенно оживляющиеся после случаев, которые заставляют вспомнить Военный афоризм №33 усопшего поручика и кавалера Фаддея Козьмича Пруткова, и мужественная забота офицеров и их жен о собственной социальной защите, никакого отношения к гражданскому контролю над обороной нации не имеют. Гражданский контроль над обороной это: жизненные интересы нации; вероятные угрозы и противники; компромисс между ресурсами, потребными для обороны, и ресурсами, коими страна располагает; принятие решения о строительстве Вооруженных сил и оборонной инфраструктуры.

И все это требует знаний - дабы правильно интерпретировать поступающую информацию. Проиллюстрируем это на одном событии Советско-Финляндской войны 1939–40 гг., имеющем самое прямое отношение к тематике "КТ".

Итак, "на той войне незнаменитой" произошло вполне эпохальное событие - в бою впервые были применены автоматизированные машины. И не единичный экземпляр, вылизанный заводскими специалистами и управляемый инженерами КБ-разработчика, а полноценные подразделения.

С начала боевых действий в составе 20-й тяжелой танковой бригады была 7-я специальная рота, состоящая из семи телеуправляемых танков ТТ-26 с аппаратурой ТОЗ-IV. А уже в ходе боевых действий, 10 декабря 1939 года, в распоряжение 20-й бригады прибыл 217-й танковый батальон в составе тридцати трех телетанков и танка управления.