Журнал «Компьютерра» № 5 от 06 февраля 2007 года (Компьютерра - 673)

И когда, скажем, прокурор Верещагинского района говорит в интервью [3], что краевая прокуратура заключила договор на покупку лицензионных программ только в прошлом году, то этим словам никакого значения придавать ни в коем случае не нужно. А ну как окажется, что стоимость программ, установленных на прокурорских компьютерах, превышает пятьдесят тысяч? И что тогда делать? Срок давности по этой части 146-й статьи - шесть лет. Не станем же мы обвинять сего государственного мужа в том, что он, «будучи ответственным за соблюдение законодательства при организации деятельности прокуратуры, вопреки воли правообладателя, без заключения с ним договора… незаконно ввел в оборот и использовал при осуществлении деятельности…» [Кстати, этот отрывок - дословная цитата из обвинительного заключения по делу Поносова]? Нет- нет, так не пойдет. Прокурорским работникам при дележке пусть достанется УПК, а уголовную статью номер 146 мы, пожалуй, отдадим Поносову…

Ответственность пользователя

В деле N601 двести двадцать два листа, от начала и до конца обвинительного заключения. Это довольно мало: значительную часть стандартного уголовного дела составляют бумаги, главная задача которых - зафиксировать процессуальные решения, по нему принятые, а также всякие процессуальные моменты, вроде ознакомления обвиняемого с делом и заключениями эксперта. Вдобавок Верещагинская прокуратура по результатам проверки зачем-то возбудила два дела - за Windows и за Office. Их потом соединили, и теперь в деле N601 - два экземпляра материалов проверки. В общем, сухой остаток документов, на которые опирается следствие в обвинительном заключении, не превышает шестидесяти листов.

Есть там несколько допросов свидетелей из числа работников школы. Следствие выясняло в основном, использовались ли компьютеры с пиратским ПО в учебном процессе. Разумеется, использовались - и следствие фиксирует это в протоколах допроса, а затем - переписывает в обвинительное заключение. Это, пожалуй, единственный уникальный момент в этом типичном деле: «незаконным использованием объектов авторского права» следователь счел пользование компьютером с контрафактными программами. Все началось, кстати, еще до возбуждения дела, с проверки: после ее проведения помощница прокурора взяла с Поносова расписку о том, что он обязуется не пользоваться компьютерами и ничего с них не стирать.

Надо сказать, что такая трактовка «использования» сомнительна с точки зрения законодательства и практики его применения. Следствие понимает под «использованием» его определение, данное в законе «О правовой охране программ для ЭВМ и баз данных», и даже приобщило к делу выписку из него. В 10-й статье закона содержится определение «исключительного права» автора программы для ЭВМ, которое дает ему возможность осуществлять или разрешать осуществлять определенные действия со своим творением. Список действий - не исчерпывающий, благодаря чему следствие распространяет его и на пользование компьютером.

Но вот ведь незадача: есть еще закон «Об авторском праве и смежных правах», в котором тоже содержится определение «исключительных прав» автора. А по общему правилу разрешения коллизий между правовыми актами применяться в таких случаях должен закон, принятый позже, то есть «Об авторском праве…». Кстати, Верховный суд еще тогда, когда начиналась сепычевская эпопея, принял постановление [4] с обобщением судебной практики, в котором эту точку зрения подтвердил.

Список полномочий, которыми наделен автор в рамках пользования исключительным правом, в законе «Об авторском праве…» исчерпывающий, и пользование компьютером под него не подпадает. А вот установка «пиратки» или, скажем, выкладывание ее в сеть - подпадает. Верховный суд об этом говорит недвусмысленно, отмечая в 25-м пункте постановления, что запись произведения в память ЭВМ является использованием в том случае, если к произведению получает доступ неограниченный круг лиц.

Вдобавок статья 146 предусматривает ответственность за действия, совершенные «в целях сбыта». Это дополнительное подтверждение тому, что сей термин должен трактоваться в соответствии с законом «Об авторском праве…», поскольку пользоваться компьютером в целях его сбыта ну никак не получится.

Идея решить вопрос об «ответственности конечного пользователя» принадлежит, кстати, районному прокурору. Сначала дело было приостановлено из-за неустановления лица, подлежащего привлечению к ответственности. Проще говоря, следствие не выяснило, кто же все-таки ставил программы на компьютеры, и приостановило дело до выяснения. Но прокурор решил, что это было преждевременным решением, и своим постановлением дело возобновил. А до того, кстати, диски из компьютеров даже не изымались, они были изъяты позже, именно по указанию прокурора.