Журнал Наш Современник №1 (2001)

Самодержец, главный цензор, через какое-то время “с нужным очищением” (в 1830 г.) разрешил печатать “Бориса Годунова”, сократив отдельные куски, в том числе и нецензурные выражения. (Вымаранное царской рукой осталось лишь в примечаниях: это фривольные строки о монастырской обители, сцены с Мариной Мнишек.) Как Пушкин писал П. Вяземскому 2 января 1831 года из Москвы в Остафьево: “…одного жаль — в “Борисе” моем выпущены народные сцены да матерщина французская и отечественная…”

О том, что Император пропустил трагедию, читаем следующие строки А. С. Пуш-кина А. Х. Бенкендорфу: “С чувством глубочайшей благодарности удостоился я получить благосклонный отзыв Государя Императора о моей исторической драме. Писанный в минувшее царствование, “Борис Годунов” обязан своим появлением не только частному покровительству, которым удостоил меня Государь, но и свободе, смело дарованной монархом писателям русским в такое время и в таких обстоятельствах, когда всякое другое правительство старалось бы стеснить и оковать книгопечатание” (18 января 1831 г.).

9 февраля об этом же Пушкин пишет Е. М. Хитрово: “Вы говорите об успехе (“Бориса Годунова”): право, я не могу этому поверить... Когда я писал его, я меньше всего думал об успехе. Это было в 1825 году — потребовалась смерть Александра, неожиданная милость нынешнего Императора, его великодушие, его широкий и свободный взгляд на вещи, чтобы моя трагедия могла увидеть свет...” (курсив мой. — И. С. ).

Пушкин и царь любили и знали русскую историю. Оба любили и ценили архивы.

У Смирновой-Россет есть свидетельство о том, что Государь поручил Пушкину “написать Историю Петра Великого, который был идолом Пушкина”. В его библиотеке, по подсчетам Б. Модзалевского, труды по истории составляли значительную часть (здесь находилось 4,5 тыс. книг на 13 европейских и восточных языках), затем только шли труды по иностранной литературе, которая в ней также широко представлена. После смерти поэта все материалы по Истории Петра Великого, а в их число входило и тридцать (!) тетрадей текстов петровских хроник, по просьбе Государя были переданы ему В. А. Жуковским.