Журнал Наш Современник №4 (2001)

Выехавший в эмиграцию, а потом арестованный и доставленный в сибирские лагеря руководитель армии повстанцев Павел Кудинов, расстрелянный в 1927 году комдив-1 Харлампий Ермаков, расстрелянный в 1920 году командир 4-го полка 1-й повстанческой дивизии Платон Рябчиков (на самом деле — Иван Платонович) — таковы три имени из опубликованной Кудиновым в очерке “Восстание верхнедонцев в 1919 году” таблицы командного состава армии повстанцев, судьба которых после гражданской войны доподлинно известна. Ни изыскания краеведов, ни поиски историков не выявили на сегодняшний день ни одной фамилии из списка командного состава армии повстанцев, составленного Кудиновым, кроме названных выше. Видимо, все они сгинули в боях и застенках гражданской войны. Ни одна из хоть сколько-нибудь крупных повстанческих фигур не попала в сети ОГПУ, а потом — КГБ. Подтверждение тому — следственное дело Харлампия Ермакова. Вместе с ним были арестованы восемь казаков-верхнедонцев, — но половина из них имела отношение не к Вешенскому восстанию, а к суду над Подтелковым, остальные — случайные фигуры.

А как обстояло дело в эмиграции? Следственные материалы, “исторический очерк” Кудинова, эмигрантская казачья печать помогают установить истину и здесь. Кудинов — оптимальная фигура для этого. Он находился в самом центре эмигрантской казачьей жизни, будучи в составе Вольноказачьего движения, а потом — председателем “Союза казаков-фронтовиков в Болгарии”. Он, как мало кто другой, знал состав эмигрантского казачества, чему помогала и принятая Вольноказачьим движением и “Союзом казаков-националистов”, по инициативе атамана А. П. Богаевского, система казачьих станиц и хуторов, расположенных по тем адресам Восточной Европы, где находились в эмиграции казаки. Эта система структурировала оказавшиеся в эмиграции остатки Донской армии, которые были настолько малы, что исчислялись сотнями, в лучшем случае — тысячами эмигрантов. Будучи распределенным по импровизированным станицам и хуторам, казачество в эмиграции легко поддавалось учету, и его состав руководителям Вольноказачьего движения или “Союза казаков-националистов” был хорошо известен.