Журнал Наш Современник №1 (2003)

Большинство нормальных читателей в творчестве Рубцова увидели свою русскую душу, переживание за Россию, за условия жизни своих братьев и сестер и подсознательно — свое православное мироощущение (стихи “О Московском Кремле”, “Выпал снег”, “Вологодский пейзаж”, “Душа хранит”, “Над вечным покоем”, “Плыть, плыть” и др.). И у Рубцова, по крайней мере дважды, встречается чисто православное обращение к “братьям и сестрам”. А у закоренелых атеистов и лукавых материалистов не обнаружишь подобного мироощущения, отсюда полное или частичное неприятие содержания творчества Рубцова.

Вопрос, куда отнести Рубцова — к язычникам или православным, далеко не безобиден. Дело в том, что возврат к языческому представлению мира русским народом или к христианскому, с понятиями добра, зла и греха, является принципиально важным для будущего русского и других народов или части народа, тяготеющего к справедливым канонам православия. “Неоязычники” вольно или невольно пытаются ликвидировать тясячелетнюю православную историю России, все победы, которые одержаны под флагом православия.

Попытка введения язычества в исторически православное мировоззрение русского народа следует рассматривать как новое “старое” сектантство. Вносится новый раздор в народ, который уже разделен на патриотов, демократов, коммунистов, чиновников, либералов, необольшевиков, монархистов, государственников, западников, неосектантов и др. Лозунг “Разделяй и властвуй” на данный момент времени реализован. Но это не значит, что навсегда.

Создается впечатление, что русскому народу не дают спокойно жить и нормально развиваться, пытаются непрерывно вносить свару в душу народа, принципиально верящего в идеи социальной справедливости. Одна свара уже была в 1917 году, стоившая миллионов жизней. А во имя чего? И мало того, что всякие иностранные инородные сектанты и “просветители” косяком гуляют по Руси и ловят души доверчивых русских, так еще и в, казалось бы, патриотическую часть общества вносится ссора. А русский народ вымирает и вымирает. И не видно государственных мер по немедленному стимули­рованию рождаемости русского народа, прекращению фактически геноцида коренного населения России.

Нам надо понять следующее. Да, русский народ имел вековые обычаи и обряды, и прекрасные, многие из них — еще до принятия христианства. Все эти обычаи связаны с культурой земледелия на Руси. И обычаи предков были ориентированы на явления Природы. Но не все обычаи были хороши. А главное — не было моральной нормы, которая бы укрепляла душу и определяла правила поведения человека по отношению друг к другу. Эта мораль была взята из Нового завета (проповеди Христа). У нас образовался синтез языческих верований и христианской морали. Но Т. Данилова молчит об этом или по незнанию, или специально, стремясь “разгромить” православие. И христианство в виде православия упорядочило умонастроение русского и единородных славянских народов исторически в Киевской Руси, Московской Руси, Российской империи.

Как же Т. Данилова может игнорировать 1000 лет православия в России? При соблюдении моральных заповедей православия у нас непрерывно рождались в каждой семье по пять—двенадцать человек (сколько Бог дал!). Например, у автора этой статьи по линии отца было десять братьев и сестер и по линии матери — тоже десять братьев и сестер. И так в каждой русской семье. Было подсчитано, что население России с середины XIX века и к концу XX века должно было увеличиться, примерно, до 400—500 миллионов человек. А после переворота 1917 года, гражданской войны в России и борьбы с русским крестьянством и православием по всем моим родственникам суммарно набирается только по 6—7 детей. И куда нас могут повернуть новые идеологи?

Рубцов за 18 дней до гибели писал:

 

Теперь шампанского не грех

Поднять бокал за тост хороший:

За Новый год,

                      за детский смех,

За матерей, за нас за всех,

За то, что нам всего дороже.

 

Если брать отдельные ранние стихи Рубцова, то в них можно найти и почти атеистические, и антикоммунистические, и сатирические, и чисто эстрадные ходы.

А вот Душа упоминается более ста раз (по публикации вологодского литератора, д. ф. н. В. Н. Баракова). И дело здесь не в количестве упоминаний, а в том, что русский человек читает и понимает эти стихи по Совести, и по исторической Памяти, и по ощущению народных, еще языческих земледельческих обрядов и светских свадебных, а также и духовных православных обрядов. Надо учитывать и эпоху атеизма, в которую жил поэт. В переходный период возврата русского народа к православию Рубцов сделал больше, чем кто-либо. В. Н. Бараков еще в 1993 году сказал: