Журнал Наш Современник №3 (2004)

“Что сделалось с залом! А он стоял немного утомленный, задумчивый и величавый. Чувствовалась огромная привычка к власти, сила и в то же время что-то женственное, мягкое. Я оглянулся: у всех были влюблённые, нежные, одухотворённые и смеющиеся лица. Видеть его — просто видеть — для всех нас было счастьем. К нему все время обращалась с каким-то разговором Демченко. И мы все равно ревновали. Завидовали — счастливая! Каждый его жест воспринимался с благоговением. Никогда я даже не считал себя способным на такие чувства. Когда ему аплодировали, он вынул часы (сереб­ряные) и показал аудитории с прелестной улыбкой — все мы так и зашептали: “Часы, часы, он показал часы” — и потом, расходясь, уже возле вешалки вновь вспоминали об этих часах. Пастернак шептал мне все время о нем восторженные слова, а я ему, и оба мы в один голос сказали: “Ах, эта Дем­ченко заслоняет его!..” Домой мы шли с Пастернаком, и оба упивались нашей радостью”.

10 апреля 1934 года Политбюро вынесло “выговор редакциям “Правды” и “Известий” за то, что без ведома и согласия ЦК и т. Сталина объявили десятилетний юбилей книги т. Сталина “Основы ленинизма” и поставили тем самым ЦК и т. Сталина в неловкое положение”. 4 мая политбюро постано­вило: “Принять предложение т. Сталина об отмене решения Заккрайкома о постройке в Тифлисе Института Сталина. Реорганизовать строящийся в Тифлисе Институт Сталина в филиал Института Маркса—Энгельса—Ленина”. 17 декабря еще одно суровое указание Политбюро: “Утвердить просьбу т. Сталина о том, чтобы 21 декабря, в день пятидесятилетия его рождения, никаких празднеств, или торжеств, или выступлений в печати или на собра­ниях не было допущено” *.

Все эти запреты вершились по воле самого вождя.

Ну что было делать Иосифу Виссарионовичу, как он мог остановить или запретить такой поток пастернаковско-чуковских изощрённых чувств, по сравнению с которым стихотворные излияния вышеупомянутых русских поэтов выглядят либо по-сыновьи простодушными, либо официально-декларатив­ными. Вклад же поэзии Мандельштама, Заболоцкого и Андреева в поток славословия можно считать нулевым, поскольку их стихи в то время знали лишь близкие люди. Эта советская троица шла к окончательному пониманию эпохи через страдания, неволю, истязания. Но не потому ли образ эпохи и ее демиурга, ими воссозданный, пережил все другие более поверхностные изображения и до сих пор понуждает нас жить страстями и мыслями отшумевшего века, века-волкодава...

 

Александр Андреев • Возвращение Паустовского (Наш современник N3 2004)

ВОЗВРАЩЕНИЕ ПАУСТОВСКОГО

 

Избранные произведения.  К. Г. Паустовский. — Калининград: Гудок, 2003. — 720 с. — (Б-ка “Гудка”). Тираж 2500 экз.