Журнал ''ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ''. Сборник фантастики 1973

Редакция принимала известного датского художника-карика-туриста Хер л у фа Бидструпа. Состоялась беседа об отражении проблем научно-технической революции средствами социальной карикатуры. Херлуф Бидструп передал редакции несколько своих рисунков.

Встреча членов редколлегии и авторов журнала с писателями столицы состоялась в Центральном доме литераторов имени А. А. Фадеева. На вечере, посвященном 40-летию журнала, с рассказом о достижениях науки и техники выступили академик Н. П. Дубинин, доктор физико-математических наук С. П. Капица, доктор технических наук П. К. Ощепков, старший научный сотрудник В. Г. Адаменко, член редколлегии журнала В. Д. Пеке-лис.

Редакция принимала гостей из ГДР — руководителей металлургического комбината в городе Мансфельде: директора комбината профессора Карла Енча, секретаря комитета СЕПГ Эрнста Вида, председателя профкома Отто Пар-талодфа. Немецкие друзья рассказали о комбинате, о традиционной дружбе их коллектива с рабочими Криворожского металлургического комбината. Были обсуждены вопросы публикации статьи на эту тему.

Передача, посвященная жур налу, состоялась по молодежной программе «Горизонт» Ленинградского телевидения. О достижениях науки и техники телезрителям рассказали сотрудники редакции и авторы журнала — профессор Н. А. Толстой, кандидат технических наук И. Б. Литинецкий, инженер И. И. Безносиков и другие. Молодому ленинградскому худож-нику-фантасту Аркадию Дразнину в ознаменование творческих успехов был вручен почетный диплом «Техники — молодежи».

«Космическая премия» журнала

Стихи и фантастические полотна Геннадия ГОЛ О БОКОВА, опубликованные в прошлом номере «ТМ», несомненно, привлекли внимание широкой читательской аудитории. Молодой живописец и поэт, многие годы прикованный к постели тяжким недугом, сумел в своем творчестве воплотить лучшие черты людей будущего, тех, кому предстоит многотрудное освоение межпланетных далей.

Мы рады сообщить нашим читателям решение жюри конкурса на лучший материал, популяризирующий идеи космонавтики и авиации. Учитывая высокие художественные достоинства цикла стихов и фантастических полотен под общим заголовком «Братья по разуму», жюри присудило Геннадию Голобокову Главную премию (в размере 200 руб.) и ' почетный диплом журнала «Техника — молодежи».

Поздравляем поэта и художника из приволжского города Балаково с заслуженной наградой!

Георгий Островский ТРИ ТЕНИ ОТ ОДНОГО КАМНЯ

_{научно-фантастический рассказ}

_{ТМ 1973 № 7}

1.

Утро, как всегда, вспыхнуло внезапно и мгновенно. Еще секунду назад линия горизонта угадывалась в границе между черной тьмой и тьмой, усеянной далекими неподвижными звездами. Но вот мрак, еще не успев посветлеть, неуловимо заклубился, словно предчувствие света пронзило его. Мне даже показалось, что сейчас потянет легким шелестящим ветром, который приносит из каких-то близких, но еще не видимых мест запахи прохладных деревьев и не успевшего остыть за ночь пустынного пляжа, и что ночь незаметно превратится в бледные, неподвижные сумерки, а потом — в тихо тающую теплую дымку…

Линия горизонта возникла сразу — над ней в черном небе вдруг взошел рыже-фиолетовый горячий шар. Будто кто-то внес в глухой темный дом тревожно-ослепительный фонарь.

Тьма вздрогнула и раскололась на глубокие длинные тени. В низких скользящих лучах камни казались гигантскими. Но мы уже хорошо знали, что едва на черное небо выкатятся еще два солнца — маленьких и голубых, как возникнут три бледные тени, и бесформенные глыбы окажутся небольшими ноздреватыми обломками, а черные устрашающие бездны — неглубокими лощинами.

Уже долгие месяцы перед моими глазами проплывало одно и то же — унылые всхолмленные равнины, мелкие ямы с осыпавшимися краями, пологие широкие террасы. Пейзаж, ровно присыпанный не то крупной пылью, не то мелким песком, не оживляли даже россыпи камней — их было слишком много.

Горизонт внезапно накренился. Мне показалось, что я ощутил легкую качку. Колея, которая отпечатывалась подо мной, сползала в углубление, похожее на огромную суповую тарелку. Крупные камни отскакивали от колес и, ныряя в пыли, катились на дно. А мелкие вдавливались в колею или, отодвигаясь, оставались лежать рядом с ней.

Все эти камни, холмы, низины были на одно лицо, но я колесил по ним уже столько, что, пожалуй, начал их различать. Например, в этой тарелке я определенно на днях побывал: на западном ее склоне виднелся обломок, похожий на верблюжью голову.

Я сверился по карте, на которой автоштурман отмечал малейшее движение планетохода: мгновенно застывший, отливающий металлической синевой след самописца вот-вот должен был пересечь сам себя.

Колеса по-прежнему неторопливо давили сыпучий грунт и в полном соответствии со штурманской картой действительно приближались к своей старой колее.