Журнал «Вокруг Света» №01 за 1960 год

Штурман обвел нас победоносным взглядом:

— Сейчас мы пересекаем курс забытого «Наутилуса» Герберта Уилкинса и Харальда Свердрупа!

...Зимнее солнце все еще находилось за горизонтом, когда американская подводная лодка «Скат» 17 марта 1959 года пробилась сквозь лед на 90-м градусе северной широты. Моряки вышли на лед, образовав полукруг около небольшого зеленого столика. На столе стояла бронзовая урна с пеплом ветерана Арктики Герберта Уилкинса, умершего в декабре 1958 года. При мерцающем свете факелов капитан корабля Кольверт зачитал молитву, и пепел был развеян по ветру, как завещал Уилкинс, человек, безрезультатно пытавшийся многие годы достичь полюса...

С большим трудом он выхлопотал у правительства США лодку, которая была приговорена к уничтожению по старости.

Отсутствие средств, спешка, а подчас и рекламный характер подготовки к трудному походу во льды предопределили грядущую неудачу. 12 августа 1931 года «Наутилус», как назвали ученые лодку, вышел из Норвегии, держа курс на север. Научной работой на этом корабле руководил известный норвежский ученый Харальд Ульрик Свердруп.

«Наутилус» от острова Медвежий повернул на север, к Шпицбергену и дальше во льды Арктики. По дороге всегда что-либо ломалось, и много времени уходило на починку. Трагическим событием была потеря рулей глубины. Из-за этого лодка не могла погружаться, и основная часть исследований осталась невыполненной. «Наутилус» достиг только 82-го градуса северной широты и вернулся обратно.

После этого похода не возникало и речи о каком-либо новом плавании на «Наутилусе». Лодку пришлось затопить у норвежских берегов, так как она была слишком немощна для суровых испытаний...

Молча глядели мы на волны, которые так же шумели и 28 лет назад. Пусть разны были наши пути. Но с первым реально существующим «Наутилусом» роднила нас общая цель — познавать непознанное. Мы обогнули норвежские берега, уходя все дальше и дальше на запад. На лодке установилась размеренная жизнь.

Вечером все свободные от вахты собирались в нашем отсеке на киносеанс. Киномеханик приспосабливал между коек проектор. Чтобы занять место в «зале», нужно было проявить все свои гимнастические способности: подтянувшись на шпангоутах и поджав ноги, прыгать через кинохозяйство рывком вперед. Кто пришел раньше, занимал места на койках, на больших банках с воблой, на ящиках. Кто опаздывал, усаживался прямо на полу. И случалось, что на твои плечи во время сеанса опускался пропахший дегтем сапог и, найдя удобную опору, покоился до заключительных кадров.

После того как лодка пересекла линию Нордкапа, мы решили нанести...

Первый визит Нептуну

В репродукторах оглушающе зазвенел сигнал погружения. Не за минуту — за считанные секунды улеглась суета, стих топот ног. Дизели выключены. В цистерны, клокоча, врывается вода. Вздрагивая от последних волн, лодка уходит в глубину. Она движется с дифферентом 5 градусов на корму и скоростью 4 мили.

— Погружаемся на глубину пятьдесят метров! — доносится из центрального поста управления.

По мере того как мы погружались, давление воды возрастало на 1 атмосферу через каждые 10 метров.

Вот оно, царство Нептуна! В боковых иллюминаторах как бы лунная ночь. В сверкающем фосфорном свете отражаются мелкие медузы. Поднимаются вверх похожие на снег микроскопические организмы: колянус, капшак-черноглазка, моллюски. В толще моря они светятся точно так же, как освещает луч солнечного света пылинки в воздухе темной комнаты.

Морская вода, видимая через верхний иллюминатор, неузнаваемо светла и чиста. Ее матово-голубой цвет напоминает безоблачное знойное небо, а колянус — черноватые рачки с прозрачными крылышками — обычных земных комаров. Изредка мелькает рыба. Воздушные пузырьки, похожие на ртутные шарики, упруго рвутся вверх.

Мы спускались все ниже и ниже и видели, как постепенно мерк день. В сумеречном свете вспыхивали новые звездочки фосфоресцирующих животных. По ним только и догадывались о нашем движении. Если бы вода была лишена всего живого, нам бы казалось, что лодка неподвижно висит над бездной. Мы не ощущаем никакой качки.

«Тик-так», — стучат стрелки двух работающих эхолотов Сигналы одного из них опускались на трехкилометровую глубину и, отражаясь, чертили на ленте причудливый хребет дна.

Сигналы другого эхолота шли по курсу. Точки и пятна на ленте обозначали плавающую впереди рыбу.

Потайчук и Федоров застыли у этих чудесных приборов, щупающих всю морскую глубину.

— Слава! Запиши: колянус, — отзывается Олег Соколов, наблюдающий в верхний иллюминатор. Когда появляется в маленьком окошечке что-либо интересное, он быстро передвигает на кронштейне киноаппарат.

Пузырьки воздуха и рачки, по которым можно было догадаться о спуске лодки, вдруг закружились на одном месте и потом медленно потянулись вниз. В этот же момент из центрального поста управления сообщили: — Приготовиться к всплытию!

Из резервуаров с шумом вырывался сжатый воздух, выталкивая воду. Освобожденная от балласта, лодка быстро пошла к поверхности.