Журнал «Вокруг Света» №01 за 1972 год

А теперь вернемся к Лунным горам и человеку. Переведя для себя название африканских Лунных гор как «Загадочные горы», я обратил внимание на любопытную подробность: в пределах Лунных гор я встречался с самыми низкими людьми на Земле — с пигмеями племени бамбути, и с людьми, относящимися к числу самых высокорослых, — батутси. Мне было, конечно, известно о миграциях различных племен, о смешении народов, и я понимал, что скотоводы батутси в отличие от пигмеев не могли быть аборигенами Лунных гор. Но я вспомнил еще, что в лесах Лунных гор обитают самые крупные на планете человекообразные обезьяны — горные гориллы, и тогда горы эти представились мне своеобразной природной лабораторией, в которой на практике выверялись различные виды древних приматов... Вполне вероятным казалось допущение, что более мелкие приматы — наши предки были побеждены главным образом в борьбе за пищу могучими предками горных горилл и отступили в саванну, на холмистые равнины Восточной Африки... Уйдя побежденными, они в конечном итоге оказались победителями: менее благоприятные условия в саванне с ее многомесячным сухим периодом заставили наших бесконечно далеких предков взять в руки, освобожденные от лазания по деревьям, палку и камень, заставили думать о завтрашнем дне.

Современная наука все настойчивее склоняется к признанию моноцентричности происхождения человеческого рода, — иначе говоря, наши предки появились в одном конкретном месте планеты. Поэтому вполне правомерно предположение, что, фигурально выражаясь, все мы спустились с Лунных гор.

О том, что человек мог стать человеком лишь в условиях гористой безлесной местности, писал еще в 20-х годах крупнейший советский зоогеограф академик П. П. Сушкин. Он, правда, отдавал предпочтение горам и среднегорью Азии. Но, в чью бы сторону ни решился спор, вполне вероятно, что мы все — «люди с гор».

Сотни тысячелетий длился потом сложнейший процесс расселения наших предков по Земле. Далеко не все племена и народы сумели в дальнейшем освоить суровые «лунные» высокогорья. В нашей стране, на Памире, это сумели сделать горные таджики и горные киргизы — выше их у нас никто постоянно не живет. Попробуем проследить, как и почему осваивали люди высокогорный, трудный для жизни Памир...

И. Забелин, кандидат географических наук

В поисках истории гор

По золотому лучу, прорвавшему мглистое холодное небо, спускаются из поднебесья всадники... Разносится в ночной тишине по ущельям и долинам грозный голос Чингисхана... Таинственным светом горит пещера Ранг-Кул, ворочаются в озерах огнедышащие драконы... Сколько легенд помнит Памир! Не все предания лишь плод фантазии тех, кто кочует со стадами по холодным плоскогорьям или собирает по каплям воду на поля, расчищенные от камней. Много, много событий видела эта горная страна...

«Я вижу, как медленно течет время по высочайшим горам, как заблудилось оно в сплетении глубоких скалистых теснин, — писал Павел Лукницкий, советский писатель, изучивший Памир не только по книгам. — По узкой тропе, над отвесами исполинских обрывов тянется караван. Снова и снова надо развьючивать лошадей, взваливать вьюки на спину и, обвязываясь шерстяными арканами, карабкаться на скалы, нависшие над разъяренной рекой, а потом на тех же арканах протаскивать через опасное место напуганных высотой, дрожащих, исцарапанных острыми камнями лошадей. Снова завьючивать их и опять вести растянувшийся караван, пересекая ниспадающие в бездну, неверные, зыбучие осыпи.