Журнал «Вокруг Света» №01 за 1973 год

В наши дни этот варварский обычай ликвидирован. Во всяком случае, Моника Уилсон, у которой я побывала в гостях, была одета в простое темное платье, и лишь традиционные украшения ведьм — серебряное ожерелье и такие же широкие браслеты — выдавали ее профессию. Причем эта бледная, нервная женщина с пронзительным взором горящих глаз не просто официально признанная колдунья, а верховная жрица мэнского шабаша ведьм, регулярно собирающегося в Каслтауне на юго-восточном побережье острова. В число тринадцати его членов входит и муж Моники Кэмпбелл.

Миссис Уилсон приняла меня у себя дома, на «Мельнице ведьм», к которой примыкает амбар, построенный в XVI веке, где предприимчивые супруги устроили своеобразный музей колдовства. Рогатые маски, мечи, амулеты, сломанное распятие, череп, зловеще оскаливший желтые зубы, кукла с проткнутыми булавкой губами, серебряная рука, оправленная в бирюзу, агат, и лунный камень, и другие принадлежности колдовского ремесла оккупировали в нем все стены от пола до потолка.

— Скажите, эти экспонаты... э-э... действующие? — обратилась я к директрисе музея.

— Конечно, только мы редко пользуемся ими. Ведь они предназначены для черной магии, а мы практикуем исключительно белую.

— ???

— Вся разница в цели колдовства. Если вы стремитесь причинить зло, то это черная магия. Мы же, когда собираемся на шабаш и танцуем голые в магическом кругу, сосредоточиваемся на какой-нибудь одной конструктивной идее. Например, на том, чтобы помочь выздороветь больному...

Будучи не специалистом, я не могу судить обо всех тонкостях и различиях белой и черной магии, не знаю, практикуется ли последняя на острове Мэн. Но то, что мэнцы привязаны к старине — и не только в виде легенд, фей и колдовства, — в этом я убедилась сама.

Море, которое столетиями кормило жителей острова, в 798 году принесло им смерть и страдания, когда на Мэн вторглись викинги. В память об этом событии в городке Пил ежегодно устраивается красочный фестиваль, во время которого разыгрываются все перипетии тогдашней битвы. Для этого на берегу строится настоящая кельтская деревня с палисадом, маленькой часовенкой и домиками с соломенными крышами.

Я приехала в Пил под вечер, когда холмы, окружающие место предстоящей битвы, были густо усеяны зрителями. Мне, естественно, хотелось рассмотреть вблизи диковинную деревню, и я уже направилась туда, как за спиной раздался испуганный возглас: «Послушайте, мисс, в таком виде на берегу появляться нельзя!» Какой-то викинг-администратор в рогатом шлеме с ужасом указывал пальцем на мою мини-юбку. Да викинги действительно суровы, но мне от этого было не легче: ведь я здесь на задании. К счастью, даже в те жестокие времена встречались добрые души. Одна из почтенных матрон, входивших в фестивальный комитет, взяла надо мной шефство, и вскоре длинный оранжевый балахон и сандалии превратили меня во вполне приемлемый дубликат кельтской леди.

После этого ничего не стоило присоединиться к участникам предстоящего спектакля. Прежде всего нам пришлось, преклонив колени, выслушать молитвы, которые заунывно гнусавили три проповедника в черных одеяниях. Правда, когда все поднялись, я осталась на коленях, пытаясь найти в песке мой оброненный «паркер».

Внезапно на берегу вспыхнул огромный сигнальный костер. Раздались крики: «Викинги! Викинги! Спасайся!» На самом деле, я давно уже заметила четыре длинные ладьи с драконами на носу, курсировавшие неподалеку в море. Но женщины и дети, спокойно копошившиеся на берегу, видимо, поголовно страдали близорукостью — а очков во времена викингов, естественно, не существовало, — ибо теперь они с визгом и криками бросились под защиту палисада. Между тем на берегу разгорелась ожесточенная схватка. Звенели мечи, летели наземь рогатые шлемы. Спрятавшись за поленницей дров, я с интересом наблюдала, как, оттеснив защитников-кельтов, викинги штурмуют деревню. С грохотом рухнул палисад, нападающие растеклись между домов. Вскоре викинги появились опять, причем каждый нес на плече яростно отбивающуюся женщину-кельтку. «Да, о своих деньгах зрителям жалеть не придется», — успела подумать я, как вдруг сзади навалился здоровенный викинг.

— Попалась, голубка. Теперь от меня не уйдешь, — прорычал он с явным шотландским акцентом. Как выяснилось позднее, большинство викингов было актерами-добровольцами из 71-го шотландского саперного полка, который проводил летние маневры на острове Мэн.

— Пустите! Я на работе! — мое возмущение и попытки вырваться были напрасными. Пленивший меня викинг оказался настроен весьма решительно, да к тому же был сильнее меня. В пылу рукопашной с ноги у меня свалилась сандалия. Мой похититель осторожно опустил меня на землю и помог надеть ее.