Журнал «Вокруг Света» №01 за 2008 год

3 апреля 1526 года из гавани Санлукар-де-Баррамеда, оттуда же, откуда семью годами раньше отчалил Магеллан, наконец отплыла многострадальная флотилия из четырех кораблей с командой в 200 человек. Ее целью вполне официально значилось нахождение «Фарсиса, Офира и Восточного Катая». Через месяц она добралась до Бразилии и далее двигалась вдоль ее берегов на юг, пока в феврале следующего года не достигла залива Ла-Плата. Почти полгода корабли Кабота изучали берега этого залива и впадающих в него рек Парагвай и Парана, основали несколько фортов. Жизнь в новых владениях оказалась нелегкой — не хватало провизии, на колонистов постоянно нападали местные индейцы, да и сами они, бывало, приканчивали друг друга в бессмысленных ссорах. В июле 1530 года Кабот на единственном оставшемся корабле (остальные погибли на рифах) вернулся в Испанию, не сумев даже выйти в Тихий океан Магеллановым проливом. Его единственной добычей оказались 50 «дикарей», проданных в рабство прямо в севильском порту.

Вдобавок родственники погибших членов экипажей подали на Кабота в суд, обвиняя его в гибели своих близких. Бывшего капитана приговорили к уплате возмещения и четырем годам ссылки в Африку, однако император опять проявил благоволение: освободил его от наказания и даже дал новое назначение — главным придворным картографом. Ему поручили составить схемы всех виденных им на западе земель. К тому времени уже все догадались, что речь идет не об Азии, а о совершенно новом континенте, и Кабот фактически первым попытался прописать его очертания по всем доступным источникам. Результатом стала изданная в 1544 году карта мира, где, конечно же, Америка по-прежнему соединялась на западе с Катаем и Сипанго — Себастьян не нашел в себе сил отказаться от мечты, которую так долго лелеял. Но в остальном — все довольно верно.

  

Кабот-тауэр, мемориал в честь открытий мореплавателя, на Сигнальном холме в СентДжонсе, столице канадской провинции Ньюфаундленд

В любом случае теперь он был уже слишком стар, чтобы помышлять о дальних странствиях. Иное дело — организовывать их. В 1547 году, после смерти Генриха VIII, Себастьян вновь приехал в Англию, получив от новых властей солидную пенсию в 166 фунтов и 13 шиллингов. Карл, резонно опасаясь, что лукавый подданный выдаст потенциальному противнику многие секреты, потребовал его возвращения в Испанию, но мореплаватель отговорился плохим здоровьем.

Себастьяна и правда мучила подагра, но это не помешало ему основать в 1551 году Московскую торговую компанию, которой предстояло найти все тот же северный путь в Катай, но уже не с запада, а с востока. Таким образом, заслуга установления дипломатических отношений между Россией и Англией в какой-то степени принадлежит Каботу. Это деяние стало последним в жизни мореплавателя — в 1557 году он умер в Лондоне, не оставив потомства.

Беспримерные по авантюризму даже для рубежа XV—XVI веков путешествия по большому счету не принесли ни ему, ни отцу его Джованни-Джону ни богатства, ни чинов. Только через много лет после их смерти в Англии, США и Канаде мореплавателям были поставлены памятники. А в 1997 году в Бристоле в честь 500-летнего юбилея плавания Джона Кабота спустили со стапелей парусник «Мэтью». Конечно, чертежей и даже описаний знаменитого корабля не сохранилось, но интерьеры и оснастка выдержаны в том стиле, который был принят в тюдоровскую эпоху. Любители старины взбираются на мачты, совершают прогулки по гавани и даже рискуют выходить в открытое море, с уважением вспоминая 18 отважных моряков, полтысячелетия назад бросивших вызов Северной Атлантике.

Татьяна Степанова , Вадим Эрлихман

Бедная Луиза

   «Если бы все любовницы короля были похожи на Луизу де Лавальер, насколько проще была бы его жизнь», — говорил известный мемуарист герцог Луи де Сен-Симон, от которого трудно было дождаться добрых слов в чей бы то ни было адрес.