Журнал «Вокруг Света» №02 за 1960 год

Для путешествия по Колумбии мы выбираем классический речной путь вверх по Магдалене. Этот путь ведет в плодородные долины, спрятавшиеся далеко в горах, им пользовались еще во времена конкистадоров.

Наш пароход — называется он «Аранго» — был построен, очевидно, очень давно. Две высокие трубы выдвинуты далеко вперед, на срезанной поперек корме установлено гребное колесо с деревянными лопастями, укрепленными на ржавых железных опорах. У парохода плоское дно, и борт поднимается всего на полметра над водой.

Через неделю рождество, и пассажиров на пароходе немного. Половину из них составляет одно семейство. Глава семьи — владелец асиенды — все время перечитывает одни и те же газеты. Взрослая дочь, с гладко зачесанными волосами и очень просто одетая, читает роман Толстого «Война и мир». Потом еще младшие дети, которые возятся со своими игрушками под присмотром матери и мрачной, насупленной служанки, у которой, кажется, нет в жизни другой заботы, как поглотить за обедом невероятное количество пищи. Семейство это возвращается домой после путешествия по Европе. На их асиенде насчитывается несколько тысяч голов скота, а сам хозяин — это своего рода мясной король, оказавший пароходу большую честь своим присутствием. Поэтому капитан держится с ним предупредительно.

Капитан, одетый во все белое, в черных очках от солнца, имеет довольно кислый и сердитый вид. Возможно, ему просто надоело плавать взад и вперед по этой проклятой реке без всякой надежды на что-нибудь лучшее. А возможно, его выбило из колеи известие о том, какая удача привалила одному из его коллег-капитанов. Этот капитан выиграл по лотерее полмиллиона песо и сразу же перебрался на берег.

Иногда капитан здоровается с нами, а иногда и не здоровается, в зависимости от настроения. Вероятно, он думает про себя: гринго, проклятые иностранцы, бездельники-туристы, чтоб вас черт побрал. А когда ему все же приходится сказать нам несколько слов, то говорит он как бы в сторону, презрительно-иронически. Он прозрачно намекает на то, что путешествующих по реке писателей развелось последнее время видимо-невидимо и он здорово устал от них и их назойливого любопытства.

Он не расположен отвечать на вопросы, это ясно с самого начала. А если кто и будет спрашивать, так это он. Но поскольку мы ни о чем его не спрашиваем, он старается предугадать наши вопросу и сам отвечает на них. Он заверяет нас, что местность по берегам реки самая живописная, но красивее всего бывает на рассвете, только надо пораньше встать. Нет, на пароходе не бывает ни комаров, ни малярии. Нет, не беспокойтесь, мы не сядем на мель и будем на месте точно в назначенный срок, часов в девять утра ровно через неделю. Что касается крокодилов, обезьян и попугаев, то они здесь действительно есть, но у них не всегда хватает терпения дожидаться парохода, чтобы пассажиры могли вдоволь насмотреться на них.

Река в джунглях

Со всех сторон нас обступают тропические джунгли. Берега реки, низкие и ровные, наполовину затоплены водой, дальше идут заливные луга и поросшие травой болота, а еще дальше начинается непроходимая лесная чаща, которая словно вспыхивает зеленым огнем и тут же гаснет, окутанная темно-зеленой пеленой. Лишь отдельные деревья возвышаются над джунглями, которым не удалось опутать их стволы лианами. Остальные же деревья изнемогают под густой массой всевозможных растений-паразитов и, пригибаясь от тяжести к земле, образуют гигантские шатры, которые похожи на увитые цветами древние руины.

Берег и река непрерывно воюют друг с другом. Растения впитывают в себя воду, а речной поток вгрызается в берег, размывая и унося с собой большие комья земли. Порой можно наблюдать, как одно или несколько деревьев уже совсем потеряли опору под корнями и, вступив в последнюю, решительную схватку с ненасытным потоком, вздрагивают, трясут сучьями, цепляются за окружающую растительность, впиваются корнями в остатки земли и жалуются на свою судьбу, отчаянно взмахивая ветвями.

По реке плывут маленькие зеленые островки и пучки травы, стволы деревьев и обломанные ветки. Иногда на таком зеленом островке стоит стройная белая цапля, прямая и неподвижная, словно геральдический знак.

Вот на берегу появляется несколько маленьких кирпичных заводиков; они дымят, словно огромные кучи мусора. Высятся горы кирпича. Баржи подходят прямо к размытому водой берегу, потому что здесь нет ни одной пристани, и полуголые негры носят на баржу кирпич по шатким деревянным мосткам: согнувшись в три погибели, они кладут на спину доску со штабелем кирпича.

Рыбаки строят себе хижины на самом берегу в высокой траве: соломенная крыша на шатких столбиках, под крышей несколько досок вместо кровати, клочок утоптанной, покрытой илом земли — пол; перепачканный сажей «пятачок», где по вечерам разводят костер и готовят еду, — вот и все удобства.