Журнал «Вокруг Света» №02 за 1974 год

Ледник шел в верховьях Ванчской долины. Огромный ледяной «сапог» его вышел на слияние трех рек — Абдукагора, Дустироза и Хирсдары, питающих Ванч. Гидрологи обслуживали посты на реках и на озере в долине реки Абдукагор, подпруженной ледником. На базе у них размещалась оперативная группа с рацией для передачи данных в Душанбе. В задачи нашей экспедиции входило изучение поведения ледника, который превратился в плотину, преградившую путь водам озера вниз, к долине. Цель у нас была одна — предупредить долину о стихийном бедствии. Каждая группа отдельно этой задачи не решила бы, но опасность, как правило, заставляет людей объединяться. Вместе с гидрологами мы проводили облеты. С воздуха было особенно заметно приближение прорыва. Вода в подпруженном озере прибывала каждое мгновение, и многочисленные колонки цифр характеризовали темп ее подъема, объем, уровень и т. п. Особую тревогу вызывал у нас участок ледника между долинами рек Дустироз и Абдукагор — здесь воды озера вплотную подступали к поверхности ледника. Еще немного, и она выйдет на лед, прорежет его своим течением, и в образовавшееся русло по краю ледника хлынет все озеро, покатится вниз по долине. Так считает большинство...

«Нет, — возражает Долгушин. — Прорыв произойдет, как и в 1963 году, поперек ледника, в зоне растяжения языка...»

Пусть позиции исследователей разные, это даже лучше — мы сможем так предусмотреть все возможные варианты. Но опасность в районе Дустироза выглядит пока нагляднее, она имеет здесь более отчетливые очертания. Ощетинившись пиками серраков (острые ледяные глыбы), ледник напоминал разъяренного дикобраза, а лабиринты его трещин походили на противотанковые рвы. Проводить какие-либо наблюдения с поверхности ледника, даже ходить по нему было невозможно.

Окружив ледник целой системой геодезических пунктов и базисов, фиксируя оптикой малейшие изменения его, нам оставалось отойти на заранее подготовленные осадные позиции. Однако ледяная глыба, выбранная для засечки координат, настолько быстро меняла свои очертания, что мы не всегда могли ее обнаружить при повторных наблюдениях. Наш ледник до конца сохранил наступательный порыв: накрывая вехи, которые были выставлены для наблюдения за продвижением его конца, он отрезал их от нас бурным потоком. Правда, высадив на короткий срок «тактический десант» с вертолета, мы выправили положение: поставили новые вехи, продолжили створ. Ледяные глыбы валились на единственную тропу, которая вела к отдаленным фототеодолитным базисам. Как только гидрологи выставили свои рейки у боковых морен, они были также снесены обвалом. Но центром всех проблем оставалось озеро — фугас, готовый взорваться каждую минуту и принести беду жителям долины. Мы помнили об этом постоянно.

К середине июня на базе собралось несколько десятков человек. Кроме участников экспедиций и хозяев базы — геологов, здесь находились журналисты и кинооператоры. Дата прорыва волновала их ничуть не меньше, чем нас. Они тоже ждали заключительного аккорда, кульминации затянувшегося прорыва. К нам регулярно прилетают члены республиканской комиссии по борьбе с паводком. Прибывает и подкрепление. У соседнего ледника Русского географического общества обосновалась группа алма-атинских специалистов по селям, а в помощь нашему оперативному центру приехали двое теоретиков-ташкентцев из Среднеазиатского гидрометеорологического института. Долгушин, оставив двух человек на базе для наблюдений за скоростями движения льда, перебрался за ледник, чтобы произвести топографическую съемку с дальних базисов. Не дремали и геологи. Они забрасывали своих людей и грузы вверх по долине Абдукагора — искали новые пути к своим объектам, так как ледник перекрыл старые, и одновременно тщательно обследовали ледовую плотину. Эти обследования были необходимы: наблюдений с вертолета было недостаточно. Даже высоту плотины определить визуально просто невозможно, потому что поблизости не было сопоставимых предметов. Кроме того, именно геологи занимались, помимо своих забот, размещением, снабжением и обеспечением безопасности вновь прибывших. Можно представить состояние начальника партии Владимира Акимовича Ецкова, на голову которого подобно лавине свалилась вся эта масса хлопот!

На основе информации, поступавшей с различных постов и базисов, к середине июня стало ясно, что над долиной нависла угроза еще более серьезная, чем в 1963 году. Объем озера превысил 18 миллионов кубометров, а ледник и не думал останавливаться. Озеро росло, а вместе с ним увеличивалось напряжение ожидания... Вновь прибывших удивляло поведение работающих на леднике людей, их внешнее спокойствие. Кроме новичков, никто уже не обращал внимания на грохот непрерывных обвалов, доносившийся с ледника. Постоянный гул и удары падающих глыб стали такими же привычными, как шум машин на улицах Москвы.