Журнал «Вокруг Света» №02 за 2010 год

Помимо множества галстуков конкретно этого Машимона отличало отсутствие рук. По местной версии, он был похотлив, хватал и портил девок, поэтому руки ему отрубили. Но, как и все Машимоны, он пил и курил: во рту у него дымилась сигарета, а за спиной рядком стояли пустые бутылки «Кетцальтеки особой». За столом телинель играл в карты со своими помощниками. Время от времени один из них, не прерывая игры, подносил к дымящейся в машимоновом рту сигарете пепельницу и легким постукиванием пальцев стряхивал в нее пепел. Когда сигарета дотлевала, сам телинель откладывал карты, выкидывал окурок и, перед тем как вставить в отверстие новую сигарету, заливал туда водку. Именно так (ритуальными воскурением табака и пролитием спиртного) почитали майя в древности всех богов.

Перед Машимоном в деревянном кресле сидел мужчина, одетый поверх своей одежды в такой же костюм, как у «святого». Вокруг него дымил помом ачких. Он подпрыгивал, закатывал глаза и общался с божеством на языке цутухиль с вкраплениями испанских слов. Периодически он снимал с мужчины предметы ритуальной одежды и энергично ими тряс. Было ясно, что он изгонял из «клиента» какой-то недуг. У стены на банкетке сидела женщина с младенцем, очевидно, жена больного, и в ее взгляде читалась смесь тревоги и надежды. У другой стены стоял стеклянный гроб, в котором лежала деревянная скульптура снятого с креста Иисуса. Вдоль гроба, потихоньку переговариваясь, сидели в очереди люди. Все это напоминало по обстановке поликлинику.

Наконец ахких сказал «Аминь» и еще что-то обращенное к «пациенту». По смыслу это было «раздевайтесь», потому что тот снял с себя лишние одеяния, а также шляпу и ботинки. Следующий в очереди мужчина приготовился просить успеха в бизнесе, пожелав, чтобы род бизнеса остался в секрете. Я спросила мужчину, почему он пришел к Машимону. «Если это Иуда, который предал Христа и получил за это 30 сребреников, — ответил тот, — значит он должен помогать в денежных делах». Каждый год тех, кто верит в Машимона, становится меньше. Каждый год на улицах Сантьяго-Атитлана становится больше миссионеров-протестантов. Майя их любят: они помогают строить дома, привозят продукты и лекарства. Миссионеры очень расстраиваются, когда их подопечные поклоняются Дьяволу в лице Машимона, поэтому майя, обращенные в протестантизм, если и ходят к своему индейскому «святому», то тайком.

Мы снова сели в машину. Мимо призывно открытых дверей евангелистской церкви «Голгофа», пятидесятнической «Добрый пастырь» и баптистской «Путь на небеса» мы спустились к берегу озера Атитлан.

Дети природы

Окруженное горами и вулканами озеро Атитлан было спокойным и ласковым. В его теплых водах застенчивые девушки стирали белье и мыли посуду. На одном берегу девушки-цутухиль были одеты в сиреневые блузы — уипили и закручивали вокруг головы длинную оранжевую ленту. На другом девушки-какчикель носили лазоревые уипили и фиолетовые тюрбаны. Дети обеих народностей с разбегу ныряли в озеро, разгоняя островки мыльной пены.

Большая часть сельхозпродукции отправляется на экспорт. Остальное сбывается крестьянами на рынке. Все товарообменные операции производятся за наличный расчет. В казну Гватемалы поступает меньше налогов, чем где-либо на американском континенте: всего 7%

Жители прибрежных поселков спускались к озеру за водой по узким тропинкам, мимо дощатых интернет-кафе. В некоторых кафе сидели хиппи и восхищались тем, что майя как жили без водопровода 3000 лет, так и сейчас прекрасно без него обходятся. Хиппи со всего мира любят приезжать в Гватемалу — они преклоняются перед мировоззрением майя, которое учит жить в гармонии с природой. Это не мешает длинноволосым юношам и девушкам в интернет-кафе пить только бутилированную воду: они знают, что первая причина смертности в Гватемале — кишечные инфекции.

Даже если бы они этого не знали, многое могло бы натолкнуть их на эту мысль. Например, мусор. Мы ехали среди зеленых долин на запад от озера Атитлан, и кучи мусора вдоль дорог портили буколический пейзаж. Время от времени мы видели, как на мосты над горными речками приходили жители деревень с мешками и высыпали их содержимое в пенящийся поток. Коричневые воды привычно подхватывали пластиковые бутылки, жестяные банки, пакеты и прочие отходы и несли их вниз по течению. На берегах росли мусорные кучи, над которыми плавно парили стервятники. Иногда им перепадали издохшие собаки и даже лошади.