Журнал «Вокруг Света» №03 за 1967 год

Александр Костадинов Пеев, сын мэра Пловдива, одного из известных богачей... Окончил военное училище. Еще во время Балканской войны награжден орденом за храбрость, проявленную при взятии Айваз-Баба — укрепленного форта Константинополя. После первой мировой войны ушел в отставку. Учился в Брюсселе. Получил степень доктора юридических наук...

Значит, человек смелый, культурный, с обширными связями. Но при чем тут подпольная радиостанция?

Следующий листок—из «разузнавательного дела» охранного отделения: Пеев еще весной 1917 года стал одним из основателей социал-демократической организации в Карловской околии. Его юридическая контора превратилась в клуб партии. В девятнадцатом году избран депутатом парламента от коммунистов Карлово. Некоторое время издавал в Пловдиве левую газету «Правда». После разгрома коммунистов в 1923 году от партийной работы отошел...

Испугался или глубоко законспирировался?.. В последующие годы, помимо частной юридической практики, занимался археологией, театральной критикой. Даже пытался организовать сельскохозяйственный кооператив... Возможно, расстался с коммунистическими иллюзиями молодости.

Но вот еще одно донесение: в 1939 году туристом выезжал в Советскую Россию. После возвращения опубликовал серию статей о Сельскохозяйственной выставке, о строительстве в СССР. Статьи — симпатизирующие большевикам.

Сын мэра — бравый офицер — известный адвокат — коммунист... Удивительная цепочка. Действительно ли существует связь между Пеевым и сигналами, что уносятся в эфир из дома на улице Царя Самуила?..

Генерал Кочо Стоянов лично знаком с адвокатом. Александр Пеев — олицетворение интеллигентности и добропорядочности: с мягкими внимательными глазами, с седыми висками, мягким зачесом волос. И голос мягкий...

Такой может обвести вокруг пальца кого угодно, но только не генерала Стоянова. Чем значительнее противник, тем более интересным будет единоборство. А если Александр Пеев — действительно советский разведчик, то можно представить себе, какие у него обширные связи. Впрочем, на самом верху, во дворце и среди генералитета, знакомств у него вроде нет. Так что получает он сведения, надо надеяться, от писаря в штабе округа, от каких-нибудь докторишек-инженеришек... Но самое главное — и прежде всего: есть ли действительно связь между Пеевым и Поповым? Как это установить?

Доктор Отто Делиус внимательно просмотрел досье, легким движением поправил очки:

— У вашего друга увлекательная биография... А что сообщают станции прослушивания?

— Рация выходит в эфир регулярно, через день, в 22.30. Позывные ВМП... — ответил Стоянов.— За сеанс передает по 200—250 пятизначных групп.

— А как часто жена Попова встречается с женой Пеева или бывает у них в доме?

Генерал Стоянов вопросительно посмотрел на Недева. Полковник достал агентурный бланк.

— Регулярно, через день... — нахмурил клочковатые брови. — Черт побери, в те же самые дни, когда выходит в эфир рация!

— Можно предположить, пока только предположить, что донесения составляет Александр Пеев, а жена Попова — связная, — продолжал доктор Делиус.

— Возьмем прямо на улице эту Белину, выпотрошим и узнаем!— Полковник Недев готов к действию. — При ней должна оказаться и радиограмма. Не на память же она заучивает текст.

— А если ничего не окажется? Только спугнем.

— Можем устроить автомобильную катастрофу. Обыщем в мертвецкой.

— А если радиограмма окажется зашифрованной? Так оно, видимо, и есть: Пеев — серьезный разведчик, — абверовец закурил, глубоко затянулся. — Нет, господа, наберемся терпения, выясним еще кое-что...

— Хорошо. А пока установим агентурное наблюдение за Пеевым и за всеми, с кем он вступает в контакты, — добавил Кочо Стоянов.

Так в сферу внимания контрразведки попали еще несколько десятков человек. В том числе даже те, с кем адвокат просто раскланивался на улице или случайно оказался за столиком в кафе. В список попал даже генерал Никифор Никифоров, выпивший чашку турецкого кофе в «сладкарнице» на углу против Городского сада. Впрочем, подозревать самого начальника судебного отдела военного министерства не было никаких оснований — и Кочо Стоянов самолично вычеркнул Никифорова из агентурного списка.

Западня

Поздний вечер 16 апреля 1943 года. Кабинет полковника Недева. Полковник, насупившись, смотрит на Кочо. Стоянов поворачивается к доктору Делиусу. Лицо немца бесстрастно. Мерцают толстые стекла очков. Лицо матовое от умело нанесенного слоя пудры. В белых артистических пальцах — неизменная сигарета. Доктор легко затягивается и кивает.

Стоянов приказывает Недеву:

— Давай!

Полковник снимает трубку внутреннего телефона.

В казарме батальона службы безопасности верещит сигнал тревоги.

Раздвигаются окованные ворота. Набирая скорость, крытые автомашины вылетают на вечернюю улицу.

По тротуару улицы Царя Самуила спешат запоздалые прохожие. Машины останавливаются за квартал от дома № 35. Подхватывая полы шинелей, придерживая автоматы, из кузовов высыпают солдаты. Прохожие шарахаются в подворотни: «Снова облава!»