Журнал «Вокруг Света» №03 за 1975 год

Высаживать десант прямо на причал! Это значило, что «Красному Кавказу» нужно войти в гавань, ошвартоваться у пирса и выгрузить на него морских пехотинцев. Выгрузить под шквальным огнем противника! Немцы, конечно, постараются сбросить десант в море. Нет, практика современной морской войны не знала подобных аналогий. Никогда еще такой крупный корабль, как крейсер, не использовался в столь необычных целях.

— Помните, — сказал на прощание контр-адмирал командирам и военкомам, — успех будет сопутствовать только внезапным и решительным действиям!..

28 декабря 1941 года. У борта «Красного Кавказа» — вереницы грузовиков, ящики с патронами, пулеметы, снаряды. Грузится 633-й стрелковый полк. Мощные стрелы крейсера все время в работе. Без отдыха трудятся матросы боцманской команды. Проходит час, второй...

— Погружены батарея трехдюймовок, пятнадцать машин, полковые минометы и боеприпасы, — доложил Гущину главный боцман корабля мичман Суханов.

Проходит еще час, и наконец поступает доклад:

— Принято тысяча восемьсот пятьдесят три человека. Погрузка закончена.

Последние минуты перед съемкой со швартовов тянутся особенно долго...

18 часов 32 минуты. За кормой «Красного Кавказа» вскипает вода, и крейсер медленно отходит от стенки. Малым ходом минует мол, проходит фарватер заградительного минного поля. Первая волна открытого моря тяжело ударяет в борт. Бурун за кормой вырастает: крейсер увеличивает ход до полного. Курс — на Феодосию.

На ходовом мостике тесно. Капитаны 1-го ранга Басистый и Андреев, бригадный комиссар Семин и комиссар крейсера Щербак — все сосредоточенны и молчаливы, живут ожиданием. И все же труднее всех командиру, от действий которого зависят успех похода, судьба корабля, жизнь людей. Вглядываясь в окружавшую крейсер беспросветную мглу, следя за показаниями приборов, принимая доклады и отвечая на них, Алексей Матвеевич Гущин ни на минуту не забывал о главном — о предстоящем прорыве и швартовке у мола. Швартовка — дело сложное даже в обычных условиях, она требует от командира высокой морской культуры, а от команды — безупречной выучки и четкости в действиях. «Красному Кавказу» предстояло швартоваться под ураганным огнем врага, вот почему, расхаживая взад-вперед по мостику, Гущин снова и снова обдумывал возможность швартовки.

...Согласно диспозиции крейсер должен был швартоваться левым бортом, не отдавая якоря, что называется, с ходу. Это сократило бы время пребывания корабля под огнем. Однако могла подвести погода... Гущин уже отчетливо видел, что ветер переменился, задул с берега и достиг штормовой силы; любому моряку не нужно объяснять, что значит, когда в борт швартующемуся крейсеру дует отжимной ветер. «Красный Кавказ» мог попросту перестать слушаться руля. Подходить же к пирсу на большой скорости мешала каменистая банка, на которую можно было выскочить при малейшем просчете. В довершение всего свободному маневру мешало и минное поле, выставленное немцами поблизости от причалов. Ситуация складывалась не из легких, и Гущин был готов к тому, что придется изменить вариант швартовки.

Между тем погода все больше свежела, ветер разводил крупную волну, а метельная мгла делала и без того темную ночь непроглядной. Ни звезд, ни отличительных огней. «Красный Кавказ» шел вперед, определяясь по глубинам и радиопеленгам. На ледяном ветру стыли сигнальщики, наблюдатели, зенитчики, напряженно всматриваясь в ночь, — приближалось время встречи с кораблями поддержки. Вот наконец и они — неясные тени на поверхности взлохмаченного моря. Трудно всем — и крейсерам, и эсминцам, но каково тогда катерам-охотникам, по палубам которых свободно перекатываются многотонные водяные валы!

Уменьшив скорость, корабли выстраиваются в походный ордер и продолжают путь в район развертывания — на траверз мыса Ильи.

Три часа ноль-ноль минут. Отряд в районе развертывания. К берегу устремляются катера-охотники. На каждом из них — специальные штурмовые группы, которые должны взорвать боновое заграждение при входе в порт, захватить и очистить от немцев причалы. А вслед за ними начнут свой прорыв «Красный Кавказ» и эсминцы.

Две зеленые ракеты. Сигнал!

И сразу же гром канонады разрывает рассветную тишину. Стреляют все: и корабли десанта, и неприятельские батареи с берега, которых ошеломил огневой налет. Над портом ярко вспыхивают и подолгу горят осветительные ракеты. Грохот боя усиливается. «Красный Кавказ» вздрагивает после каждого залпа своего главного калибра, но до времени остается на месте: сигнала начать прорыв пока нет. Где-то в самом пекле рвутся к причалам штурмовые группы. Захватив их, они подадут сигнал. Но пока его нет. И крейсер продолжает обстрел.

Наконец доклад с сигнального мостика:

— Две белые ракеты!

Вход в порт свободен! Катерники сделали свое дело и теперь торопили «Красный Кавказ».

— Вперед! — услышал Гущин команду капитана 1-го ранга Басистого, командира высадки.