Журнал «Вокруг Света» №05 за 1985 год

Я не буду подробно останавливаться на продолжении эпопеи. Отец героя Эгей, поверив в его смерть (на самом деле произошло недоразумение), бросился в море, которое отныне носит его имя... Тесей увез с собой Ариадну, затем бросил ее на острове Наксос... Позже он похитил Антиопу, царицу амазонок, которая родила ему сына Ипполита; некоторое время спустя он взял в жены Федру, вторую дочь Миноса, но та влюбилась в пасынка Ипполита, оклеветала его в предсмертной записке, и Ипполит был растоптан собственными конями... Тесей спустился в подземное царство Аида, откуда его вызволил Геракл, но Тесея изгнали из Афин, и он погиб от руки Ликомеда... Наконец, Тесей оскорбил Плутона, и тот приговорил героя к вечному наказанию — пребывать в сидячем положении...

Эти легенды не оставляют равнодушным ни одно человеческое сердце. И пока «Калипсо» подходит к Ираклиону, я представляю себя в роли этого античного героя, стоящего на носу судна под черными парусами и готового сразиться с ужасным чудовищем...

Моим глазам открывается та же картина, что, наверное, открывалась и взору Тесея. На неповторимо синем море возникает серо-зеленый критский берег, над которым высится изъеденная временем горная цепь с увенчанной снегами вершиной Идой, и снова меня охватывает ощущение, что за тридцать пять веков здесь ничего не изменилось.

Бортовой журнал «Калипсо»

4 января. Перед тем как бросить якорь в Ираклионе, я решаю произвести разведку крохотного островка Дня, который словно стоит на страже крупнейшего критского порта. Меня всегда удивляло, что до сегодняшнего дня ни одному человеку не пришла в голову мысль провести там серьезные раскопки.

Остров Дня немного похож на кисть с пятью короткими пальцами, вытянутыми к югу (то есть в сторону Ираклиона). Самый длинный восточный палец называется мыс Ставрос. Между пятью «фалангами» лежат четыре бухты — Агрелиас, Месайос, Капари и Сен-Жорж. Я абсолютно уверен в том, что здесь сохранились следы совершенно удивительной исторической реальности. Мы проведем здесь столько времени, сколько понадобится. А пока я хочу совершить небольшое каботажное плавание вдоль критского побережья и уточнить местоположение некоторых частично обследованных затонувших судов. Погода начинает портиться. Поднимается «мельтем» — препротивнейший местный северо-западный ветер. Он баламутит Эгейское море, гонит по нему короткие яростные волны. Этой ночью мы станем на якорь в Ираклионе. Хотя у «Калипсо» достаточно большое водоизмещение, мы входим в порт с трудом. Интересно, как это делали парусники царя Миноса?.. Завтра, если соблаговолит смилостивиться Эол, отправимся на восток.

5 января. Эол относится к нам с ненавистью. Море показывает свой поганый норов, но мы все же решаем выйти из Ираклиона. Этот порт удивительно неудачно расположен — он отдает себя во власть яростного мельтема, как кроткая Ифигения подставляет горло под жертвенный нож. Ветер врывается в гавань с какой-то садистской радостью и воет в снастях раскачиваемых волнами кораблей. Я испытал на себе «собачью погоду» на всех океанах мира — в Атлантике, в Тихом, в Индийском, в Арктике и в Антарктике,— но гневливостью Средиземное море им не уступает.

Мы минуем залив Малион, мыс Сен-Жан и входим в залив Марабелон, в глубине которого прячется порт Айос-Николаос. К востоку от этого залива лежит остров Псира.

В заливе спокойней, чем в открытом море, хотя качка весьма ощутимая. Во всяком случае, работать можно. Греческие археологи неоднократно проводили раскопки на Псире и обнаружили десятки предметов, относящихся к минойской эпохе: керамику, посуду, лампы... Лучшие находки сделаны в могилах, где, по-видимому, были похоронены богатые люди.

Наша миссия заключается в изучении подводных залежей Псиры. Ныряльщики «Калипсо» сменяют друг друга на дне. Вначале мы обнаруживаем большое количество осколков керамики разных эпох. Затем находим великолепную чашу, относящуюся, по нашему мнению, к минойской эпохе. Чтобы окончательно убедиться в своей правоте, договариваемся о встрече с нашим греческим коллегой доктором Лазаросом Колонасом. Этот человек поражает нас своей эрудицией, вовсе не исключающей простоты в обращении. К сожалению, он говорит лишь по-гречески, однако нам удается понять друг друга.

— Эта чаша,— говорит доктор Колонас,— действительно минойская. Есть смысл тщательно обследовать подводную залежь, где она найдена.

6 января. Вечером мы пришли из Псиры в Ираклион, а утром вернулись назад. Сегодня день святой Эпифании. Мы хотим поглядеть на странную церемонию «морского причащения».

Каждый год 6 января на северном побережье Крита, а именно в Ираклионе, проводится торжественная церемония. Население выстраивается позади священников в расшитых золотом одеждах, и кортеж направляется в порт. На представительном седобородом священнослужителе — головной убор, усыпанный драгоценными камнями. Служки, подойдя к воде, бросают в набегающие волны освященный крест: знак союза критян со Средиземным морем. И тут же молодые люди из кортежа прыгают в воду, поднимая тучи брызг и пены...