Журнал «Вокруг Света» №05 за 1997 год

Другое судно нашей группы (а «зверобойка» в ту весну, как всегда, велась целой группой судов) могло ведь, в тумане, пройти совсем рядом со мной и меня не заметить. Однако когда оно проходило невдалеке от места моих злополучных работ, туман, как по заказу, приподнялся над морем, горизонт на некоторое время стал исключительно четким. Как мне потом говорили, с этого судна (а то был ледокол «Ленин») заметили на белом пространстве льда какой-то непонятный суетящийся предмет темного цвета: тюлень — не тюлень, совершенно непонятно что. А то, что на непрерывно меняющихся от приливо-отливных движений ледяных просторах мог оказаться одинокий человек, никому из них и в голову прийти не могло!.. Но все же, на мое счастье, столь странным явлением заинтересовались, решили подойти поближе. Подойдя же — только руками развели от изумления.

Помню, с мостика уже совсем близко подошедшего судна, в мегафон (по нашему морскому просторечью — «матюгальник»), обращаясь ко мне, прокричал вахтенный помощник:

— Кто вы такой и что здесь делаете?

— Из экипажа «Седова», провожу океанологические исследования, — бодро ответствовал я.

Там молча переглянулись и кто-то даже покрутил у виска пальцем — «не иначе, как сумасшедший».

Но, видимо, неловко было и сумасшедшего оставлять на корм рыбам, отчего и подошли совсем близко, спустили на лед трап, по которому я и взобрался на спасительный для меня борт.

«Ленин» связался по рации с «Седовым», узнал, где тот находится, и сообщил, что «готов сблизиться для передачи вашего члена экипажа, подобранного нами на льду в открытом море».

На «Седове», как мне потом рассказывали, от такой новости начался «легкий мандраж»...

Ведь всем без слов было понятно, какой крупной неприятности чудом избежали — старпом, стоявший на вахте во время моего схода с судна, да и сам Кочарава. При возвращении судна в порт, при повторной проверке обнаружилось бы, что на ледоколе нет одного человека, в «судовой роли» прописанного!.. ЧП!

Вот почему на «Седове», на котором я к вечеру все же оказался, старпом встретил меня яростной атакой, видимо, по принципу — «лучший способ защиты — это нападение»...

Но я в тот вечер был настроен весьма миролюбиво, дал понять старпому, что никаких претензий к нему не имею, и он успокоился.

Для моего миролюбивого настроения тогда были по меньшей мере две причины. О первой вы уже знаете. А вторая...

В тот же вечер судовой радист «Седова» вручил мне радиограмму, в которой моя жена сообщала из Москвы, что нашей семье из пяти человек (мы с ней да еще трое детей), дали, наконец, комнату в коммуналке. Это было сказочной удачей, поскольку тогда я, участник Великой Отечественной войны, будучи отправлен на фронт из Москвы, демобилизовавшись, ютился с семьей по углам...

Говорят, что беда не приходит одна. Но, как видим, и счастье тоже не приходит в одиночку.

Научный сотрудник Института истории естествознания и техники им, С.И.Вавилова Александр Филиппович Плахотник, Москва

Где замедляется время

Иорданцы не очень избалованы вниманием западных туристов, и поэтому здесь можно еще встретить арабское гостеприимство и доброжелательность в чистом виде, без задней мысли, без поиска выгоды. Если вам говорят: «Добро пожаловать», то наверняка не скажут в следующую же секунду: «Купи папирус!», как, к примеру, в Египте, где вытягивание денег из иностранцев за последние сто лет развилось в национальную страсть. Не слышно криков: «Бакшиш!», как только ты вытаскиваешь камеру. Если иорданец не хочет фотографироваться, он это скажет прямо, и никакие подачки его мнения не изменят. И когда мы собирались на съемки фильма о бедуинах Южной Иордании, многие знатоки говорили, что они чужих не жалуют и сниматься не любят. Некоторые даже предлагали заключить пари, что бедуинских женщин в фильме не будет. Мы старались в споры не вступать и тайно возлагали надежды на двух удивительных женщин, которые должны были открыть нам двери в мир бедуинов.

Элеонора и Айлин